- У Протопопова, что ли?
- Да, и вот решил сменить...
- Так это же замечательно, голубчик, - Пожаров обнял меня за талию, словно барышню, и начал водить по сцене. - Какой у тебя репертуар? Впрочем, черт с ним, с репертуаром. Гамлета хочешь сыграть?
- Кого?
- Ты это, не дури, - строго сказал Пожаров. - Гамлета хочешь?
- Хочу.
- Все, будешь играть Гамлета. Мы как раз сегодня должны были приступить к репетиции - в главной роли Борзунов. Но теперь меняем всю концепцию спектакля. У нас будет не один, а два Гамлета. Один решительный - это Борзунов, второй - философствующий, это - ты. - Пожаров воодушевился. - Такой спектакль сделаем, в Москве ахнут. Какая удача! Мне тебя сам бог послал.
Потом со мной шумно знакомились остальные. Я затравленно озирался по сторонам, надеясь увидеть среди незнакомых лиц Люську, но Люськи не было.
Борзунов кричал, что такое событие надо немедленно отметить и звал к себе, но я боялся поддаться соблазну и отбивался от приглашений. Пожаров взял с меня слово, что завтра же я приду в театр с документами.
В конце концов я сбежал из Молодежного и отправился в бомжатник. В голове шумело. Открывалась блестящая перспектива остаться в городе и осуществить мечту жизни - сыграть Гамлета, а, может, и вообще остаться здесь навсегда. Какая разница, где играть и при каком строе. Гамлет остается Гамлетом где угодно. С другой стороны, мне было поручено отыскать осколки и восстановить пошатнувшееся в этом мире равновесие. К тому же, надо было найти Люську.
Я разрывался между ответственностью и желанием плюнуть на все.
Ночью мне приснились десятки Гамлетов, бродящих по сцене и домогающихся любви единственной Офелии. Бедный Полоний прятался от Гамлетов за декорациями, но они с хохотом вытаскивали его оттуда и гоняли, как коты мышонка.
Наутро Овид попросил у Гриши какие-нибудь таблетки от простуды.
Заболел я серьезно. О том, чтобы куда-нибудь пойти, не могло быть и речи. У Гриши завалялись таблетки от кашля, но аспирина отыскать не удалось, хотя он обегал весь бомжатник. Обеспокоенный тем, что пришелец, то есть я, не выживет и контакт сорвется, Гриша помчался в ближайшую аптеку, а Овид остался за сиделку.
От высокой температуры я иногда забывался коротким сном, а очнувшись, видел перед собой хмурого Овида, который сидел перед нарами с неизменным стаканом чая в руке - только я просыпался, он старался меня напоить.
- И ни одного дуба вокруг, - жаловался Овид время от времени. - Будь здесь дубовая роща, я бы живо тебя вылечил. Разве здесь омелу достанешь, одно слово - Сибирь. Заклинания, опять же, не действуют. Тебе очень худо?
