На одиннадцатый день рождения Сара подарила Эйбу небольшой дневник в кожаном переплете (вопреки желанию Томаса). Она купила его на деньги, заработанные стиркой и починкой белья для мистера Грегсона, пожилого соседа, чья жена скончалась несколькими годами ранее. Книги на фронтире были редкостью, но дневники — настоящей роскошью, в особенности для маленьких мальчиков из бедных семей. Можно представить, как радовался Эйб, получив такой подарок. Он не стал терять время и в тот же день сделал первую запись, которую старательно внес в дневник неуверенным почерком.
Дневник Авраама Линкольна
9 февраля 1820 г. Этот дневник я получил в подарок в одинадцатый [sic] день рождения от отца и мачехи, которую зовут миссис Сара Буш Линкольн. Я постораюсь [sic] использовать его каждый день, чтобы научиться лучше писать.
Авраам Линкольн
Ранним весенним вечером, вскоре после того, как были написаны эти строки, Томас отозвал сына посидеть у костра. Отец был пьян. Эйб понял это еще до того, как тот пригласил его присесть на пенек и согреться. Отец разводил костер снаружи, только когда собирался как следует надраться.
— Ты уже слышал историю про дедушку?
Он любил рассказывать ее, когда был пьян. В детстве Томас стал свидетелем жестокого убийства собственного отца — и это глубоко его травмировало. К сожалению, успокоительная кушетка Зигмунда Фрейда появится только через несколько десятилетий. В ее отсутствие Томас справлялся со своими печалями так же, как это делал любой уважающий себя мужчина с фронтира: напивался до бесчувствия и выкладывал все как на духу. Утешением Эйбу могло служить то, что его отец был одаренным рассказчиком — в его устах любая история оживала. Томас подражал говору, в лицах изображал события. Он менял тембр голоса и ритм повествования. Иначе говоря, был прирожденным актером. Увы, именно это представление Эйб видел уже не один раз. Он мог слово в слово пересказать сюжет: его дед (тоже Авраам) вспахивал поле неподалеку от своего дома в Кентукки. Восьмилетний Томас с братьями смотрел, как отец трудится в жаркий майский полдень, переворачивая землю. Вдруг послышались крики шауни — индейцы выскочили из засады и набросились на Авраама. Маленький Томас укрылся за деревом и смотрел, как дикари месят отцовский мозг каменным молотом. Перерезают ему горло томагавком. Он все мог описать — даже выражение бабушкиного лица, когда он выложил новости, вернувшись домой.
Но в тот день Томас поведал сыну другую историю.
