Президент Линкольн: охотник на вампиров - Сет Грэм-Смит

Кровь так и не остановилась… Руки дрожали. Я знал: он еще здесь. Наблюдает за мной. Где-то, далеко-далеко, работал телевизор. Какой-то человек говорил о единстве.

Мне было все равно.

Значение имели только лежавшие передо мной тетради. Десять тетрадей разного формата в кожаных переплетах разных оттенков черного и коричневого. Одни были просто старые и потрепанные, другие еле удерживались в потрескавшихся обложках, и казалось, что страницы могут рассыпаться от неосторожного вздоха. Рядом с ними — стопка писем, перехваченная красной резинкой. Некоторые листы — с обгоревшими углами. Остальные — пожелтевшие, как сигаретные фильтры у меня под ногами на полу подвала. Среди старья выделялся один-единственный белоснежный лист. На одной его стороне — одиннадцать незнакомых имен. Ни телефонов. Ни адресов электронной почты. Только адреса девяти мужчин и двух женщин да приписка в самом низу страницы: «Они ждут тебя».

Где-то вдалеке человек все говорил. О поселенцах…

О надежде… О Сельме.[2]

Я держал в руках тетрадь, самую маленькую из всех десяти и самую хрупкую. Выцветший коричневый переплет исцарапан, покрыт пятнами, стерт от времени. Медная застежка, некогда надежно хранившая секреты, давным-давно сломалась. Каждый дюйм бумаги испещрен чернилами — где-то такими же темными, как и в день, когда была сделана запись, а где-то настолько бледными, что мне едва удавалось разобрать слова. Всего сто восемнадцать листов, исписанных с обеих сторон и скрепленных переплетом. Автор доверял страницам свои тайные надежды и планы, заполнял их грубыми набросками людей со странными лицами, чужими историями, подробными списками. Читая, я наблюдал, как чересчур аккуратные детские буквы сменяются убористым почерком молодого мужчины.