— А ты? Дай руку! — Не слушая больше протестов, Дан надел Эрни браслет. — Говорят, боги, как люди, в родстве друг с другом. Быть может, и мои будут добры к тебе.
Я проснулась от удушья: ворот рубахи, куртки, одеяло — все душило меня. В забытьи или кошмаре стала срывать с себя одежду…
— Подъем!
Я села, отводя с лица влажные волосы. Уставилась на руки, не веря своим глазам, — на ладонях быстро таял снег. Во дворе возбужденно гомонили люди. Поднявшись, озадаченно оглядела разорванный ворот рубашки, накинув плащ, вышла за порог.
— Пантера!.. — кричал кто-то, задыхаясь от страха и восторга. — Лошади взбесились, я вышел поглядеть, а она тут…
Охотники, склонившиеся над снегом, выпрямились, и я увидела крупные круглые следы. Они вились вокруг дома, конюшни…
— Голубая пантера, — тихо сказала женщина. — Опять она появилась! К худу или к добру?
— Голубая?
— Да-да, голубая! — ответили сразу несколько голосов. — Голубая с серебряной полосой на спине! Синие глаза!
— Вот это зверь! — воскликнул кто-то из охотников. — Добыть бы такую шкуру!
— Упаси вас боги, горцы! — испугалась крестьянка. — Говорят, это не простая пантера, а оборотень!
— Взглянуть бы хоть раз, — задумчиво сказал Дан. — Синие глаза…
Я смотрела на него. Горцы не промахиваются. И может, это было бы лучшим выходом…
— Если увидишь, — сказала я тихо. — Убей сразу. Не смотри ей в глаза. Ни в коем случае не смотри пантере в глаза. Ты запомнил, Дан?
Дан обернулся:
— Почему? Почему ты говоришь мне это?
— Просто совет одного охотника другому.
— Странное дело, Дан! — негромко сказал ехавший сбоку Саймон. — Я прошел немного по следу этой пантеры. Он идет к дому и от дома.
— Что же тут странного? Она пришла и ушла.
— Сначала ушла. Следы, ведущие обратно, более свежие.
Дан помолчал. Эрни-лучник, ехавший рядом, повернул бледное серьезное лицо.
— Но тогда… Откуда же она взялась и куда делась? — спросил Дан.
— Не знаю, Дан… Но…
Их разговор прервал крик впереди. Дан, нахмурившись, пустил вперед коня: горцы избегали лишнего шума, когда шли по следу.
— …Там! — кричал Брон. — Там такое!..
Дан, а затем и Саймон с Эрни, врезались в группу молчащих горцев.
— Что здесь?… — резкий окрик Дана пресекся. — Боги мои…
Снег был красным. Снег превратился в лед — красный от смешавшейся крови лошадей и стрейкеров. Разорванные глотки, глаза, остекленевшие от ужаса, рты, ощеренные в предсмертном крике…
— Что это? Кто это… Кто это сде…
Дан повернул голову на затихающий голос. Эрни смотрел на него расширенными глазами.
