Книга, прошипел голос ему в ухо. На этот раз он понял и послушался.
Делмар бросился через комнату к коридору, в конце которого располагался чулан, но одна из черных веревок обвилась вокруг его лодыжек, а потом тварь начала наползать на него, завывая голосом Меган. Выкрикивая слоги, которые были почти словами.
Он голыми руками рвал жгуты черной плоти, скользящие по коже, но на месте одного оторванного щупальца словно вырастало два новых, захлестываясь вокруг его предплечий, бедер и туловища, чтобы не дать ему двигаться. Тварь продолжала вопить, теперь уже голосом Линды. Гладкая, как змея, лента сокращающихся мускулов обвилась вокруг его шеи и начала сжиматься.
Но он был сильнее. Он поднялся на колени, оторвал лишенные костей отростки у самого их основания и отшвырнул подальше размахивающий щупальцами комок.
Линда кричала, кричала, кричала.
Из чулана Делмар вернулся с большой книгой, чей кожаный переплет едва не рассыпался в руках, а страницы переворачивались с тяжелым шлепком. Начертанные темно-коричневыми чернилами символы ничего для него не значили, хотя от них исходила вызывающая головокружение неправильность. Если эти письмена складывались в слова, он не знал их смысла — и вместе с тем знал. Словно внутри него жило какое-то другое существо, которое видело его глазами, говорило его ртом и знало нужный ритм и размерность. И сила его слов вынуждала визжащую черную тварь в комнате исходить пеной, вставать на дыбы, вытягиваться, становиться тоньше и светлей. Слезы застилали Делмару глаза, мешая видеть, но он понял это не раньше, чем закончил заклинание.
Его голос становился все громче, набирая темп, и окружающее пространство словно подернулось рябью, которую нельзя было увидеть обычным зрением, но можно было ощутить разумом. Рябь зарождалась там, где он стоял, и распространялась по комнате, по дому, даже по пастбищам. Он знал, что сила, разносимая этой невысокой волной, приводит все в порядок. Так ему сказал голос.
Черная тварь исчезла. Осталась только Линда, мирно дремлющая на кушетке. Она не шевелилась, только грудь тихонько вздымалась и опадала при дыхании. Меган не было видно, но голос казал ему, что беспокоиться не о чем. Может, он ее и не видит, но стоит только позвать, как она ответит, и он будет знать, что его по-прежнему любят.
Тело жены было мягким и безвольным, как мешок с соломой, но ему хватило сил поднять ее. Он перенес Линду на кровать.
Обращение к книге всегда вселяло в него ощущение тревоги — смутно он помнил, что раньше уже поступал так, — но теперь все вернулось на свои места. Снаружи не было звезд, но не было там и темноты. Как и солнечные лучи до этого, свет незримой луны окутывал ферму своим сиянием. Делмар различил силуэты лошадей. Казалось, животные спят стоя.
