Был он на два года моложе Алексея, также хотел жениться и жить семейственно. Друзья одновременно подали в отставку и одновременно покинули полк. Дымов предложил заехать поначалу к нему в гости. Алексей отказывался, но друг так уговаривал его, а под конец пригрозил, что обидится, и полковник Долентовский поехал в Москву, в большой и богатый дымовский дом.
— Ты нисколь не пожалеешь, Алексей! — возбужденно говорил ему Дымов, когда они уже подъезжали к Москве. — Дом у нас огромный, каменный, потому и перестоял тот пожар, что был в двенадцатом году. А к тому же и сад есть… Ведь что Москва, как не деревня? Семейство у нас многочисленное, веселое и простое, ты не будешь чувствовать себя нежданным гостем, — твердо обещал молодой человек приятелю.
Тут стоит заметить, что семья Дымовых была семьей весьма примечательной. Дворяне они были почти новые, вышли в такое положение при Елизавете Петровне, в самом конце ее царствования, из богатейших купцов. Все поколения Дымовых исправно служили Москве и никогда не покидали ее. В 1812 году, когда Наполеон подошел к вратам древней столицы, глава семейства приказал жене, дочерям, малым сыновьям своим, племянницам и теткам, что населяли дом в изобилии, срочно покинуть город, а сам остался, нарядившись мужиком.
Уж как он жив остался, то Бог ведает, однако не только сам спасся, но и дом свой, стены родные удержал. Лишь только Наполеон двинулся прочь от сожженной Москвы, то вся многочисленная женская часть семейства Дымовых тут же вернулась под свою родную крышу, ибо супруга главы семейства — Гликерия Матвеевна — и дочери ее и прочие родственницы далеко уезжать и не подумали. В ближайшей же деревеньке, не боясь ничего, пережидали они пожар московский, готовые ринуться назад лишь только получат весть об оставлении города врагами.
Вернувшись, Дымовы в несколько месяцев, не щадя сил своих, подняли дом, насадили сад и стали жить, как прежде, помогая менее удачливым соседям и привечая у себя всех страждущих.
— Ты много говорил о своей семье, — улыбнулся Алексей, поглядывая на Николая, — только что-то я не упомню все о твоих сестрах и кузинах. Не повторишь ли?
Николай, почуяв усмешку в тоне приятеля, ответил:
— Зря ты иронизируешь. Вот увидишь всех их, и глаза у тебя разбегутся. Красивее моих сестер не сыщешь нигде, — гордо прибавил он.
— Так сколько их у тебя?
— Пятеро. Да шесть кузин к тому же.
— М-да… — протянул Алексей, представив, как тяжело приходится их отцу. — Выдать всех замуж — дело хлопотное.
