Черкесов не обратил на это внимание, ибо вдали показалась коляска. Коляска остановилась, и из нее выбрались трое мужчин. То, без сомнения, были Лугин, его секундант Нулин и доктор, которого найти и привести было поручено Михаилу Львовичу.
Черкесов не сделал ни шагу, дожидаясь, пока противник приблизится к нему.
— Ну, теперь пойдет потеха, — пробормотал сквозь зубы ротмистр, отвернувшись и отойдя в сторону.
— Доброе утро, — Лугин поклонился Черкесову.
Тот ответил также поклоном и приветствием.
— Что же, начнем, пожалуй? — ротмистр со скучающим видом подошел к соперникам.
— Начнем, — ответил Лугин.
Черкесов согласно кивнул. Ротмистр меж тем подошел к Нулину, у которого были пистолеты. Ящик открыли, пистолеты тщательно осмотрели и зарядили.
— Стреляемся с шестнадцати шагов, — вполголоса заметил Лугин.
— Я помню, — бросил ему Петр.
Лугин криво усмехнулся. По правде говоря, толку в дуэли было мало. Александр думал, что будет, ежели он убьет Черкесова. Пути к Марине это ему не откроет. Разве можно после убийства мужа объясняться в любви его жене? Нет, невозможно… А если Черкесов убьет его самого? Ну, значит, так тому и быть… Что ж о том сокрушаться?
Секунданты тем временем отсчитали шестнадцать шагов и наметили место для поединка. Дубельт предпринял последнюю попытку, предложив Лугину и Черкесову помириться.
— И все же, господа, — сказал ротмистр. — Не лучше ли вам сложить оружие и примириться?
— Полагаю, что причина ссоры такова, что извинения невозможны, — ответил Лугин.
— Тем более что я не вижу причины извиняться, ибо не знаю за собой никакой вины, — произнес Черкесов. — Господин же Лугин, полагаю, тоже не признает за собой никакой ошибки и извиняться не станет.
— Ошибки не было! — сверкнул глазами Лугин.
— Что же, в таком случае, — Петр пожал плечами, — к барьеру…
— К барьеру.
Противники взяли в руки оружие и разошлись. Ротмистр и Нулин отошли в сторону к доктору, уже занявшему в отдалении свою позицию.
— Я так и не понял, в чем причина ссоры, — шепнул Дубельту Нулин. — Верно, глупость какая-то! Но тем хуже — стреляться из-за глупости, из-за сущего пустяка…
— Что поделать, таковы законы чести, — так же шепотом ответил Андрей.
Затем ротмистр вышел немного вперед и крикнул:
— Сходитесь!
Противники, подняв пистолеты, двинулись навстречу друг другу. Им и в самом деле осталось только пристрелить друг друга, и ничто теперь не могло остановить их. Оба непреклонны и непоколебимы, как триста спартанцев под Фермопилами
