— Это моя мама, — прошептала Лиза, смущенная видом самой себя в своем настоящем возрасте рядом с женщиной, которая умерла, когда ей было всего два года. Художник написал портрет с двух различных фотографий. В результате девятилетняя Лиза сидела в объятиях матери, которую она едва помнила.
После очередной затяжки Томпсон положил ногу на ногу и откинулся назад со злорадной улыбкой.
— Твоя мать всегда будет с тобой, моя дорогая. Никогда не забывай этого.
Си Джей чувствовала себя так, как будто ее с размаху ударили кулаком в живот. Это напоминание предназначалось не только для Лизы. И все в комнате знали это.
Рэкс погнался за мячом по заднему двору и принес его к ногам Си Джей. Она осторожно взяла мяч. У нее за спиной открылась дверь черного хода. Си Джей облизала губы, перевела дыхание и снова бросила мяч.
— Лиза уже уснула? — спросила она, когда собака весело бросилась на поиски игрушки.
Дверь закрылась.
— Да. — Ричард подошел к ней и обнял ее за плечи. — Прости, получилось не очень хорощо.
— Это не твоя вина. — Рэкс прибежал с мячиком в зубах, и Си Джей рассеянно взяла его. — Лиза расстроена?
— Скорее растерянна. Она не понимает, что происходит.
— Я тоже. Вообще-то нельзя винить Маккейда за то, что он хочет сохранить память о своей дочери. Чего я не понимаю, так это почему он так враждебно настроен по отношению к тебе, отцу его единственной внучки. Как будто он винит тебя в… — Она прикусила язык, ругая себя за неосторожность. Она взглянула на Ричарда и заметила, как грусть появилась в его взгляде. — Мне жаль. Я не имела права…
— Никакого «как будто». Томпсон считает, что это я виноват в смерти Мелинды. Всегда считал. И всегда будет считать.
Вздрогнув от резкого тона, Си Джей коснулась плеча Ричарда и прошептала одно-единственное слово:
— Почему?
Он закрыл глаза, как будто ждал этого вопроса, но все же боялся его.
— Потому что я виноват.
Си Джей ожидала услышать что угодно, но только не это. Она отдернула руку, как будто обожглась, и отступила на шаг.
Ричард тяжело вздохнул и потер глаза.
— Мелинда была очень хрупким человеком, физически и эмоционально. Я знал это с того момента, как встретил ее, но мне было все равно. Я любил ее. — Он вздрогнул. — Я хотел защитить ее, сделать так, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Она привыкла к хорошим вещам, и я окружил ее ими. Я сидел в офисе по двенадцать часов в сутки, чтобы оплатить все ее желания. Я говорил сам себе, что делал это для нее, но делал это для себя, из-за собственного честолюбия, потому что я хотел преуспеть.
