Лиза посмотрела на печенье в своих ладонях, потом на Си Джей. Смущение перешло в понимание, и слезы заблестели в ее глазах.
— Хорошо.
Она позволила Си Джей расстегнуть кармашек ее шортов, чтобы положить туда печенье. Одно оставила в руке и тут же бросила собаке. Рэкс поймал его на лету, дрожа от волнения.
Улыбаясь, Лиза бросала еще и еще. И когда Си Джей уже начала волноваться, что девочка израсходует весь запас, та отряхнула ладони.
— Все, Рэкс. Иди ложись.
Пес вздохнул, но послушался.
Лиза бросила на Си Джей взгляд и вдруг вскочила, нервно почесывая коленку.
— Ты придешь на мой день рождения на следующей неделе?
— А ты этого хочешь?
— Да, наверно. — Она улыбнулась и скорчила рожицу. — Если ты хочешь.
— Мне еще ничего в жизни так не хотелось, — прошептала Си Джей, раскрывая объятия. Девочка колебалась только одно мгновение, после чего бросилась к женщине и крепко ее обняла. Си Джей почувствовала ком в горле, уловив сладкий запах земляничного шампуня от волос Лизы, заплетенных в косичку. Она ощущала тепло ребенка, и пустота в ее сердце заполнялась быстро, слишком быстро.
От подножия холма Ричард с трепетом наблюдал за трогательной сценой. Вот чего была лишена его дочь все эти годы — женской ласки, материнской любви, эмоциональной поддержки, которую даже самый любящий отец не мог ей предоставить.
А Си Джей дала ей все это. Она инстинктивно поняла, что было необходимо в этот момент, и просто раскрыла объятия. Предложила любовь. Так просто, незамысловато и бесценно.
Внутри его сломалась какая-то преграда. Чувства захватили его, дыхание остановилось. Он не понимал, что происходит с ним, с его ребенком, но знал, что это прекрасно.
Их жизнь коренным образом изменилась. И это тоже было прекрасно.
Ричард поправил лампу и склонился над столом, на котором лежали разобранные часы. Пинцетом он установил на место крошечное колесико и затянул миниатюрную гайку. Часы затикали. Но они шли еще неточно. Теперь надо было подправить таймер. Это была его любимая процедура. В этих деталях было что-то особенное. Ричард любил детали.
Звук собачьих когтей, стучащих по паркету, отвлек его внимание. Рэкс вышел из кухни, с его косматой бороды капала вода.
— Решил попить на ночь?
Рэкс зевнул и сонно посмотрел в коридор. До Ричарда донесся голос его дочери, что-то говорившей за дверьми своей спальни.
Он выпрямился, поднялся и подошел к спальне дочери.
— И тебе совсем не нужно волноваться, — серьезно говорила та. — Твой папа любит тебя больше, чем всех других во всем мире.
