Курисака прикусил губу.
— Простите меня, пожалуйста. Я так был занят собой, что даже не подумал об этом. Я…
Хомма, не говоря ни слова, продолжал наблюдать за притихшим Курисакой и вдруг заметил, что и сам разволновался.
Курисака был прав: он решился взять отпуск на работе потому, что не хотел путаться под ногами у коллег. Раз он не может полноценно работать, пусть и не рассчитывают на его боеспособность. Хомма не хотел становиться обузой, словно раненый в экспедиции. Это понимал и он сам, и окружающие его люди.
Но только этим нельзя было объяснить то раздражение и беспокойство, которое Хомма испытал сегодня по дороге домой. Это противоречило всякой логике.
— Возможно, чем-то я смогу тебе помочь…
Хомма вроде бы ещё ничего не решил, а эта фраза будто сама собой вырвалась.
Курисака резко вскинул голову.
— Но ты не слишком на меня надейся, тем более что я не беру на себя обязательств отыскать её: слишком многое мне неизвестно. Я просто попробую походить, поспрашивать, — может, что-то и выяснится. Если тебя это устраивает…
Напряжённое лицо Курисаки немного смягчилось.
— И этого достаточно. Очень вас прошу!
Племяннику Хомма сказал, что пока погода не наладится, снег не растает и дорога не будет достаточно сухой и ровной, он выходить из дома не может. Кадзуя согласился.
Проснувшись рано утром, Хомма прикидывал, что если снег не перестанет или если перестанет, но будет пасмурно, то поиски Сёко Сэкинэ придётся перенести на следующий день.
Однако снегопад кончился ещё ночью, и к утру, на удивление всем, над городом простиралось безоблачное небо. Выглянув из окна на улицу, Хомма заметил, что дороги были вычищены, а мокрый асфальт, поблёскивавший под солнечными лучами, должен был вот-вот просохнуть. Снег, который нападал на крыши и карнизы домов, а потом заледенел и стал похож на слой облицовочной плитки, теперь начал подтаивать и стекать, словно капельки пота.
После завтрака Сатору взял ранец и уже направился к выходу, но вдруг обернулся к Хомме:
— Папа, ты сегодня куда-нибудь идёшь?
— Ага, — подняв глаза от газеты, коротко ответил Хомма.
— Это дядя Курисака тебя попросил?
— Да.
— А когда вернёшься?
— Не знаю пока… Зависит от того, как дела пойдут.
Если смотреть на Хомму из коридора, то взгляд устремляется прямо в окно на восточной стороне. Но похоже, что не только бившее в окно утреннее солнце заставило Сатору нахмуриться.
— А тебе всё это не вредно?
— Я буду осторожен.
— О чём тебя попросил дядя Курисака?
