был пиратом, мои мысли примерно соответствовали бы вашим. Однако, наверное, стоит иметь в виду, что во вселенной не все так логичны, как вы или я. Или так умны, если на то пошло.
— Богу ведомо, что в Силезии уже действует достаточно много пиратов, которым не хватает ума первым делом закрыть внешний люк воздушного шлюза, — поморщившись согласился коммандер Тайсон. — И если это кто-то из бывших костоломов Госбезопасности, то мышление точно не главная черта их старших офицеров!
— Это, разумеется, достаточно справедливо, — вставил коммандер Блюменталь. Он, с решительным выражением на лице, слегка подался вперёд и Абигайль была вынуждена признать, что, как бы надменен и высокомерен ни был Оверстейген, он смог по крайней мере завладеть вниманием своих старших офицеров. — С другой стороны, — продолжил тактик, — очевидно, что кто бы эти люди ни были — предполагая, конечно, прежде всего что они вообще действительно здесь — они пока что сумели не дать Флоту Эревона получить о себе хотя бы единственную сенсорную засечку.
Закончив последнее предложение, он вопросительно посмотрел на Оверстейгена и капитан кивнул.
— Пока что мы гоняемся за призраками, — подтвердил он.
Абигайль сожалела, что её ранг не достаточен, чтобы без приглашения вмешаться в дискуссию. Однако в следующий момент лейтенант-коммандер Вестман заговорила о том, что хотела сказать Абигайль.
— В этой ситуации есть один момент, который меня беспокоит, капитан, — негромко вставила врач “Стального кулака”. Оверстейген сделал жест пальцами левой руки, приглашая её продолжать и Вестман пожала плечами.
— Я ходила в Силезию три раза, — сказала она, — и большинство тамошних пиратов не решаются атаковать пассажирские транспорты. Количества возможных жертв достаточно, чтобы заставить ополчиться против них даже силезских губернаторов. Но когда они действительно нападают на транспорт, они очень осторожны в том, чтобы свести число жертв к минимуму и предпочитают собрать с пассажиров выкуп, а затем разрешить им продолжить свой путь. Некоторые из них в таких случаях похоже даже наслаждаются ролью “благородных разбойников”. Хотя, судя по вашим словам, в данном случае, если здесь поработали пираты, то они на этом не остановились и перебили несколько тысяч человек на борту одного лишь направлявшегося на Тиберию транспорта.
— К той же самой точке зрения насчёт случившегося пришел и я, — согласился Оверстейген и на этот раз его голос был холоден и мрачен, несмотря на раздражающий прононс. — Со времени исчезновения “Пустельги” прошло более тринадцати стандартных месяцев. Если бы кто-то из этих людей был всё ещё жив, он, вероятно, к этому времени где-нибудь бы объявился. Если нет других причин, они в глазах любого пирата стоили бы больше как потенциальный источник получения выкупа от родственников или правительства Приюта, чем в качестве источника принудительного труда.
