На улицах прохожие оглядывались на Шарло. Очень уж потешный был у него вид: детская курточка, длинные, болтающиеся руки, тощие ноги с голыми коленками. К тому же господин Теодор Франц всегда покупал ему детские соломенные шляпы.
Уличные мальчишки часто дразнили его.
Однажды Шарло столкнулся с целой оравой мальчишек, возвращавшихся из школы.
— Глядите-ка, маменькин сынок! Эй ты, сосуночек!— закричал один.
И вся ватага начала улюлюкать, свистеть и дразниться.
— Эй ты, где твоя кормилица?
— Небось не умеет сам штаны застегнуть..,
— Ему, наверное, нет и пяти.,.
Деточка, деточка,
Дать тебе конфеточку...—
пели они хором.
— Смените ему пеленки.
— А где его соска?
— Вытрите ему нос!
Шарло схватил камень и швырнул в мальчишек.
Но теперь он нипочем не соглашался выйти на улицу. Господину Теодору Францу пришлось пустить в ход весь свой авторитет.
— Не пойду.— Шарло прижался к стене, словно боялся, что его силой вытолкнут из дома.— Не хочу...
Господин Теодор Франц занес было руку для тумака. Шарло стоял, набычившись и сжав зубы. Глаза его пылали.
Господин Теодор Франц опустил руку.
— Не пойду в курточке,— сказал Шарло.
— Не пойдешь в курточке... Да разве...— Господин Теодор Франц взглянул на Шарло: худой, долговязый, он давно вырос из своей детской курточки.
Господин Теодор Франц понял, что номер с курточкой больше не пройдет. Шарло получил пиджак.
Ему было почти четырнадцать.
Гастрольная труппа «Шарло Дюпон» возвратилась в Европу.
Господин Теодор Франц решил составить артистический букет. Он решил соединить на одной афише шесть знаменитостей с мировым именем. Публике все приелось, ее надо ошеломить. Господин Теодор Франц разглагольствовал о сверкающем созвездии талантов, о Млечном Пути на небосклоне европейского искусства. В созвездие входил чудо-скрипач Шарло Дюпон.
Помимо него, участниками гастролей были: певица-контральто с формами во вкусе господина де Лас Форесаса, баритон, женоподобный тенор — исполнитель романсов, виолончелист и мадам Симонен, пианистка.
Они колесили по Европе с двуми программами.
— Сударь,— объявил господин Теодор Франц,— я еду в купе для курящих.
Господин де Лас Форесас тоже взял билет в купе для курящих.
Остальные ехали в общем купе.
Купе было завалено мехами и грязными подушками. Контральто снимала корсет и оставалась в одной красной блузке. Она вдавливалась верхней половиной своего туловища в груду подушек, выгибаясь так, словно вот-вот встанет на голову. Мужчины храпели, отвернувшись к стене.
