Володя выслушал рассуждения Кучерова и только головой покачал: — Умный ты мужик, Вячеслав Семёнович, но мне некогда возиться с твоей версией. В районе два ограбления с убийством. Убийства жестокие, садистские. Ты повозись, конечно, с подростками, но мысль о детской шалости отбрось. За этими вскрытиями стоит банда. Мы все задействованы, крутись один, но недолго, два-три дня, не больше. Ты нам нужен.
Кучеров почувствовал внутреннее несогласие Салакаева, но весь ход событий говорил о том, что в деле участвовал подросток.
В первой же школе он потерпел фиаско, но уже во второй засветила надежда. Тут есть радиокружок, есть два компьютера, с которыми возятся пацаны. Здесь Кучеров подзадержался.
— Самая яркая личность в моём кружке, — категорически заявил учитель физики Равшан Давранович, — это, конечно, Николай Николаевич.
Кучеров выразительно поднял бровь: — Кто сей муж?
— Мальчик удивительно способный. Во всех науках успевает, но в моей!..
Элегантный учитель физики явно гордился своим учеником. Но познакомить сейчас же не смог, уроки кончились, и ребята разошлись по домам. Адрес Николая Николаевича, конечно, в классном журнале был, и Кучеров пошёл по адресу.
Подъезд как подъезд, но когда Кучеров ступил на первую ступеньку, над ним зажглась лампочка. Вернулся к двери — погасла. Поднимался по лестнице осторожно. Кончился лестничный пролёт и лампочка тут же погасла. Но зато вспыхнула другая, этажом выше. Так и двигался Кучеров от лампочки к лампочке, пока не добрался до четвёртого этажа, улыбаясь про себя от предчувствия удачи. На двери квартиры двадцать четыре — большое табло. Когда Кучеров нажал кнопку звонка, зажглась надпись:
«НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ ПРИНИМАЕТ ДУШ».
Кучеров довольно рассмеялся и нажал ещё раз. Появился текст:
«ИДУ. МИНУТКУ ТЕРПЕНИЯ».
Щёлкнул замок, и дверь распахнул мальчишка. Вихрастый, ушастый, с синими глазами и мокрыми после душа волосами, внимательно посмотрел на Кучерова и серьёзно осведомился:
— Вам кого?
— Мне Николая Николаевича Суздальцева.
— Входите, если так, — без опаски распахнул дверь мальчик, — проходите, вот моя комната.
Это называется комнатой, поулыбался Кучеров. Всюду приборы, провода, магнитофоны, собранные и разобранные.
— Ну у вас и конюшня, Николай Николаевич, — восхитился Кучеров.
— Ничего, — рассеянно огляделся мальчик, — обыкновенно. Я же тут работаю. А вы садитесь.
Он сгрёб какие-то детали с кресла.
— Спасибо. А почему не спросишь, по какому делу я пришёл к тебе домой?
