Но раздолбаная дорога быстро кончилась, ям становилось всё меньше, и вскоре Велион и Альх шагали по ровной и прямой дороге. По обочинам росли деревья и кусты, было видно, что это искусственные насаждения: ряды аллей были ровными, все растения располагались на равном удалении от обочины. А в полумиле от городских ворот обычные берёзы, клёны и рябины сменили яблони, грушевые деревья, вишнёвые кусты, черёмуху, сирень, смородину, шиповник, росшие чёткими прямоугольниками, пересекаемые аллейками, выложенных камнями и заставленных скамейками. Ещё аллеи были заставлены скульптурами, высокими фонарями, и каждая вторая расширялась вдали, выходя на фонтаны со сложными скульптурными композициями, причём, каждый раз разными. Заросли, несмотря на то, что их не обрабатывали уже около восьмидесяти лет (так в последнее утверждало большинство магов) практически не одичали, только кое-где росла крапива. Наверняка, сад был заколдован.
Когда до города осталось совсем мало, в этом цветущем саду начали появляться следы войны. Сначала Велион увидел выгоревшую проплешину, которая так и не заросла за столько лет, потом – ржавое железо и кости. А когда до городских стен осталось рукой подать, во всё чаще и чаще появляющихся следах пожара, среди валяющихся там костей и стали, начали прослеживаться следы магии – слабо светящиеся печати, змеи ловушек, пропасти магических капканов.
- Такую красоту загадили, - сказал Альх. Это были первые слова, произнесённые за те полчаса, что они двигались по дороге.
- Угу, - мрачно ответил Велион. С Альхом он действительно был согласен. Такой красоты в мире больше не создавали. А этот сад, окружающий Эзмил, был далеко не самым прекрасным из тех мест, что видел могильщик.
- И ведь что интересно, - продолжал купец. – Уничтожены только города. Нет, и деревням досталось, но так, будто походя. Ты знаешь хоть один населённый город, который был построен до войны?
Велион не знал. По крайней мере, населённый людьми.
- Вот, и ты не знаешь. И маги не знают… никто не знает, - купец собирался сказать что-то ещё, но замолчал, угрюмо глядя перед собой. – Хрен с ним с садом, - наконец произнёс он. – Но сколько погибло людей… и сколько продолжает гибнуть, - с горечью добавил он. – А всё из-за этой чёртовой магической войны.
Могильщик промолчал. «И я тоже когда-нибудь погибну из-за этой войны, - мелькнула мысль. – Как погибла Элаги и тысячи других».
Ворота в город были сорваны с петель. Часть обгорела, металл оковки местами оплавился. Около ворот громоздилась груда костей, уже старых. Открывшаяся взгляду часть улицы тоже была завалена костями. Всё как обычно.
