- Я сам сделаю это, - тихим голосом проговорил Свирог. – Потом, твою мать, замотаешь! – Он оттолкнул стражника, бинтующего ему рану, подошёл к повозке, на которой лежал раненый.
- Прости меня, Гарст, - всё так же тихо сказал сержант. И вырвал стрелу.
Гарст молча дёрнулся и потерял сознание. Из закушенной губы текла кровь. Он скончался через две минуты.
Когда это произошло, Свирог посмотрел на могильщика и произнёс:
- Ты тоже извини, парень. За то, что не верил тебе.
Велион кивнул, давая понять, что извинения приняты.
- Ну, ничего, - сказал Альх, спрыгивая с коня. – Разбойники убежали далеко, я только что проверил, вернуться вряд ли. Шумели они сильно, так что возницы скоро должны будут вернуться, они всегда возвращаются, сукины дети. Похороним своих и в путь.
- Ты говорил о каком-то деле, - сказал ему тотенграбер.
- Ты отведёшь меня Эзмил, могильщик. И проведёшь по городу. Мне надо там кое-что найти.
- Это неприемлемо, - в который раз за день повторил Велион. – Слишком опасно.
- Я заплачу тебе пятнадцать крон, - сказал Альх. В прошлый раз было двенадцать, в первый – десять.
- Нет. Пойми, я не набиваю цену, я отказываюсь тебя вести.
Купец недовольно засопел, сверля могильщика взглядом.
Солнце зашло уже пару часов назад, но никто ещё не спал – Свирог сетовал на боль в руке, орал на дружинника, которого поставили на часы. Остальные дружинники пили вино, поминая погибшего. Альх и Велион сидели у костра, медленно переговариваясь короткими фразами. Толку от этих переговоров продолжающихся, по большому счёту, уже весь день, не было никакого
- Я могу дать двадцать марок, - произнёс Альх. – Но только после того, как реализую товар. Двадцать марок, могильщик, большие деньги. Огромные.
- Согласен, деньги большие, - хмыкнул Велион. – Но – нет. Пойми, эти двадцать марок ты платишь даже не за свою жизнь, а за смерть. Ты просто погибнешь.
- Ты меня выведешь.
- Может быть. Но вероятность этого невелика.
- Двадцать пять марок.
- Я не набиваю цену.
Альх снова засопел. Сопел он довольно долго, иногда что-то бормотал себе под нос, копаясь пальцами в бороде. Наконец, кашлянул и заговорил:
- Не думай, что это блажь. Хотя, можешь думать и так. Я ведь не говорил, что я собираюсь искать в Эзмиле?
Велион покачал головой.
- Я собираюсь найти тело своей дочери. Или то, что от него осталось. Она была могильщицей. Может быть, ты её знал? Её звали Элаги.
Ощущение было похоже на то, когда камень прилетает в голову – яркая вспышка, после которой всё поплыло, затуманилось, стало одновременно огромным и маленьким. Несмотря на это, внешне Велион не отреагировал, не дрогнул ни один мускул на его лице. А если и дрогнул, то вряд ли Альх заметил это в неверном свете костра.
