Но перчатки приросли к его рукам. Мёртвой хваткой сжали сердце, заморозили его, сделали холодными губы, а язык деревянным. Эти перчатки дёргали его за верёвочки, тело шевелилось, даже не понимая, что им управляют. Чёртова кукла, которая может мыслить, понимать, что она не принадлежит самой себе. И от этого становилось ещё горше.
Ему оставалось только шагать.
Тёмная кладка стены выступила из тумана, отогнав страх, сняв напряжение, мир стал обычным. Полуразвалившаяся от старости стена казалась спасением. И от этого спасения веяло могильным холодом.
Велион собрался, очнулся от мыслей. Тело подчинялось только ему, каждый мускул, каждый нерв приготовился к тому, чтобы работать. Чувствовать кожей магию, уворачиваться от потоков огня или обычного кирпича, который может свалиться на голову.
«Наверное, я старею», - подумал могильщик, вспоминая свои недавние мысли. Сердце уже почти не ныло.
Или он не хотел чувствовать то, что чувствовал ещё несколько секунд назад.
Элаги тоже приободрилась, встряхнулась, из глаз ушёл тот вселенский ужас, что был в них недавно. Её губы кривились в ухмылке, руки перестали дрожать, только лицо всё ещё оставалось бледным, будто принадлежало трупу.
- Здесь можно пролезть в город, - сказала могильщица, кивая в сторону стены. – Как раз про этот пролом мне говорил тот безрукий.
Велион кивнул и подошёл ближе к стене. Доверяй, но проверяй, он не сунется в пролом, пока не сам не убедится в его безопасности.
Пролом в стене действительно был. Дыра начиналась на уровне пояса и доходила до самого верха стены, так будто кто-то вырвал из кладки треугольный кусок. В проломе, как и везде, не рос мох, выступы не покрывал плющ, даже сухих нитей лишайника не было. Велион видел такое не в первый раз, порой боевая магия убивает жизнь так, что та не может оправиться от удара и спустя десятилетия. Но увиденное его сильно беспокоило – места, где нет никакой живности, были на редкость паскудными.
Могильщик провёл руками над кладкой, так близко, что со стороны казалось, будто он её касается. Но он даже на долю секунды не прикоснулся к крошащемуся кирпичу – любой контакт с магией может привести к быстрой и болезненной смерти или увечью, что ничуть не лучше. Но покалывания пальцев, как это обычно бывает, не чувствовалось. Значит, здесь действительно можно было пролезть.
Велион кивнул Элаги и одним махом запрыгнул в проём.
Приземлился он неудачно – наступил правой ногой на что-то шарообразное. Тотенграбер пошатнулся, потерял равновесие, но титаническими усилиями устоял на ногах. Падение могло означать верную смерть.
