Воровская честь | страница 3



– Мне бы хотелось начать нашу первую лекцию с лирического вступления. – Некоторые ручки и карандаши вернулись в исходное положение. – Существует много причин для занятий юридической практикой в нашей стране, – начал он, – но только одна из них достойна вас и, безусловно, только одна из них интересует меня. Она имеет отношение к любому аспекту права, которое может заинтересовать вас, и она, как нельзя лучше, отражена в окончательном варианте рукописи Единогласной декларации тринадцати Соединённых Штатов Америки.

«Мы исходим из той очевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Создателем определёнными неотъемлемыми правами, к числу которых относятся право на жизнь, свободу и стремление к счастью».


Одно только это предложение выделяет Америку среди всех других стран на земле.

С 1776 года наша нация резко продвигалась вперёд на одних направлениях, – продолжая игнорировать свои конспекты, профессор расхаживал по аудитории, взявшись за лацканы своего видавшего виды твидового пиджака, – и быстро откатывалась назад на других. Со временем каждый из сидящих в этом зале тоже может оказаться в числе тех, кто продвигает закон в нашей стране, или тех, кто его разрушает, – он помедлил, обозревая притихшую аудиторию, – но вы наделены величайшим из даров, каким является ваш блестящий ум, чтобы сделать правильный выбор. Когда вы покинете эти стены и окажетесь в реальном мире, вы можете игнорировать Декларацию независимости, как устаревшую и неуместную в наш современный век. Или, – продолжал он, – вы можете избрать путь утверждения закона и тем самым приносить обществу неоценимую пользу. Именно этот путь выбирают великие юристы. Плохие юристы, тут я не имею в виду бездарных, – это те, которые предпочитают обходить закон, балансируя на грани его нарушения. Если в этом зале есть такие, которые собираются пойти по этому пути, я должен сказать, что вы у меня ничего не почерпнёте для себя, поскольку этому не учат. Вы тем не менее можете присутствовать на моих лекциях, однако для вас это будет только присутствие и не более.

В аудитории стояла такая тишина, что Скотт посмотрел, не разбежались ли слушатели.

– Это не я сказал, – продолжал он, глядя на сосредоточенные лица, – а декан Томас У. Суан, который читал лекции в этой аудитории в течение первых двадцати семи лет этого века. Я не вижу причин, чтобы не повторять его мысль всякий раз, когда обращаюсь к тем, кто только что переступил порог Йельского университета, чтобы стать правоведами.