— Насколько это интереснее тенниса! — подумала она.
Она чувствовала свою силу, свою власть. На швейцарских и итальянских озерах лодка двигалась как по стеклу; при ветре никто не пробовал кататься.
Здесь нужно было бороться с течением, хотя и слабым.
Пот градом катился с лица Мэри, руки сильно устали, но она испытывала огромное удовольствие. Наконец, Мэри остановилась у берега, выбрав место, где можно было привязать лодку к небольшой елке. Она оглянулась.
— Я не очень далеко уехала, — подумала она, — но не сумею грести против ветра и могу еще дальше уплыть. Придется возвращаться пешком. Интересно знать, как я перелезу через эту каменную стену?
Но в этом беспокойстве ощущалось что-то необыкновенное и приятное. Мэри не позволяли предпринимать в Альпах трудные экскурсии, и она никогда не испытывала радости физического утомления.
Над ней шумел лес; лес настоящий, таинственный и дикий.
— Я играю в Робинзона Крузо, — подумала она. Страх охватил ее, но вместе с тем что-то толкало ее вперед. Она пошла дальше. Вдруг ее слуха коснулся какой-то странный жалостный писк. Она подняла голову. Над ней, приблизительно на высоте метра, билась крыльями маленькая птичка, вероятно, выпавшая из гнездышка. Над птичкой кружилась другая птица, верно, мать.
Заметны были ее усилия поднять птенчика, но он был слишком тяжел для нее. Казалось, она совсем не заметила Мэри.
Мэри смотрела с любопытством, но ей стало жалко птенца.
— Надо бы посадить его в гнездышко. Но как это сделать?
Над птенчиком виднелось гнездышко, но метра на два выше.
— Что тут делать? — подумала Мэри. — Ничего нельзя сделать. Надо будет уйти…
Но она не успела еще этого подумать, как ей стало страшно жалко птичек, и она осталась.
— Попробовать взобраться на дерево?..
— Mery, fi! — услыхала она за собой голос мисс Буллер и рассмеялась, потом, отбросив зонтик в сторону, стала взбираться. Вблизи стоял гнилой пень; Мэри влезла на него, ухватилась за нижние ветки и подтянулась выше. Испуганная мать улетела. Мэри села на толстый сук и взяла птенчика в руки.
— Ну, ладно, а что будет теперь? — проговорила она. — Его надо положить в гнездышко, а оно так высоко. Как это сделать? Для этого нужны обе руки.
Едва оперившийся птенчик тихо пищал у нее в руках.
— Гм, так высоко? Я могу упасть… В самом деле, даже убиться… Но что же мне сделать с птенчиком?.. Я даже не сумею положить его обратно и он упадет, а тогда уже наверное убьется. Что тут делать?..
