«Ничего не могу понять! Сговорились они, что ли, с Полиной Фотеевной. Что несут? Народ и правда подумает, что я людоед какой-то. Что же это такое происходит?»
– Вот собака! – присвистнул Григорий. – Так он же, получается, опасный.
– Да нет, – замахал руками Николай, – никакой он неопасный. Просто Игнатьич по своей дворничьей привычке наехал на него, ну а тот сразу в морду.
– Он что, морду ему поранил? – открыл рот Гришка.
– Угу, в кровь! – подтвердил Николай.
«Послушайте, о ком они говорят? Я ничего не могу понять. Какая морда? Какая кровь? Что они болтают?»
– Его надо на цепи держать, – возмущённо произнёс Григорий, – а он по улице ходит.
– Да он вообще-то добрый, он… – улыбнулся Николай.
– Да что же это за доброта такая? – перебил Григорий. – Зверюга.
– Да ладно тебе, с кем не бывает, – махнул рукой Николай. – Ему нельзя больше трёх стопок наливать, понимаешь.
– А он что, ещё и водку пьёт? – вытаращил глаза Григорий.
– Немного, – кивнул Николай, – по чуть-чуть, он знает свои заскоки, потому больше трёх не пьёт. Но иногда проскакивает…
Гриша с опаской посмотрел на меня и спрашивает:
– А вы сегодня ему не наливали?
«По-моему, эти ребята говорят о разном и на разных языках!»
– Не! – говорит Николай. – Сегодня он как стёклышко.
– Ну и дела у вас, – покачал головой Григорий. – Но я бы всё равно надел на него намордник. Так, на всякий случай.
– Ты что, Гриня, – выпятил губу Николай, – в своём уме? Ты на себя лучше намордник надень.
– А зачем он мне? Я же на людей не бросаюсь!
– Фу, какой ты нудный. Я же тебе объясняю, по пьяни это произошло, понимаешь? Ну, с кем не бывает?
– А зачем вы вообще этому псу наливаете? – возмутился Гриша.
– Ты это… – Николай погрозил пальцем, – выбирай выражения. Давай без оскорблений. Он всё-таки мой друг.
– Так это ты, значит, его хозяин? Ты Польке его в аренду, что ли, сдал?
– Я чё-то, Гриша, сегодня тебя не понимаю. Что это у тебя за рабовладельческие замашки такие? «Хозяин, аренда». Ты что?
– Да я просто хочу знать, кто его хозяин? При чём тут замашки?
– А у тебя кто хозяин? – нахмурился Николай и, сжав кулаки, стал приподниматься с ящика.
– Э-э! Ребята! – вмешался мужчина помоложе. – Только давайте без рук. Не хватало нам ещё тут драки.
– Умолкни! – стиснув зубы, зарычал Николай.
– Ладно тебе, – замахал руками Гриша, – успокойся. – Давай сменим пластинку. Чёрт с ним, с этим псом.
– Грыня, предупреждаю, – говорит Николай, – ещё раз назовёшь его псом, поедешь к Игнатьичу в больницу. Понял?
