…На улице к девушке пристал грязный и вонючий мужик в неопрятной одежонке. Спросил сигарету, Рыжик отказывать не стала, и, видимо, воодушевленный безотказностью, мужик попросил денег. Девушка на сей раз сказала нет, а он, то ли в отместку, то ли из голода, тяпнул ее за плечо. Кое-как отбившись сумочкой (я всегда знал, что женщины носят там кирпичи), девушка убежала на безопастное растояние, и поплелась до ближайшей дороги. Наглухо ошарашенная и удивленная, девушка поймала попутку и поехала домой, где, предварительно сожрав весь шашлык, который они хотели жарить с мамой на следующий день на даче, она и обернулась в темную, с рыжими подпалинами, собаку-переростка. Также, как и я, она целеустремленно бродила по городу, выискивая знакомый запах собаки-бомжа, пока наконец, он не нашел ее, как она меня. Только дружелюбным он не был – сразу напал на беззащитную девчонку сзади, пытаясь перегрызть ей шею. Рыжик и на сей раз убежала. Испугавшись за здоровье мамы , она удирала по дворам, запутывая следы, задавшись целью увести свой запах подальше от города, тем самым убежав далеко за его пределы. Остановившись передохнуть на пустыре вокруг заброшенной колокольни, она уловила новый запах, не тот приторно-алкогольный запах бомжа, которым, казалось, пропиталась вся ее шерсть, а другой. Тонкий, мускусный, пьянящий. И тут она увидела его. Черный, как смоль, пес, выше ее на голову стоял в дверном проеме колокольни и буквально источал власть и спокойствие. С детства недолюбливая таких вот позеров, она морща черный носик, подошла ближе.
- Ты во владениях моей стаи! Ты гость или враг?
Поджавши хвост, она почувствовала,что меняется. Лапы выпрямлялись, шерсть опадала клочьями, изчезали запахи, и вот она уже лежит нагая на земле среди сухих веток в позе голливудской некормленной модели. Она видела, как пес кивнул, и из колокольни вышли три фигуры: две женщины и мужчина. Мужчина был высок и красив, светлые волосы его падали на плечи, а тонкий нос казался-таки аристократической лепниной. Женщины же представляли собой невзрачных, седых, хотя и весьма молодых, особ среднего роста. Одеты все были в темно-зеленые спецовки и солдатские сапоги. Но не только это объединяло их всех – у каждого были голубые, просто ледяные, глаза.
-Она – новая. –Постановил пес.- Будет гостем, потом разберемся, кем она окажется.
После она потеряла сознание, а очнулась уже в кровати в каком то подвальном помещении. Кроватей здесь было четыре – у каждой стены, посередине стол, и покосившаяся деверянная дверь. На столе нещадно чадила свеча, а возле свечи лежала записка начерканая будто наспех красивым «острым» почерком: « Одежда на спинке кровати. Оденешься – постучи в дверь!»
