— Все? — ласково спрашивает она.
Киваю.
— Ага.
Подруга чуть крепче меня обнимает, в последний раз проводит рукой по моей голове и возвращается на место. Я смотрю на свои пальцы с покрытыми прозрачным лаком ногтями и собираюсь с мыслями. Мел терпеливо ждет, допивая холодный кофе.
— Понимаешь, мне вдруг пришло в голову, что если Уилфред не заговаривает о… чувствах и если не решается позвать меня замуж… значит, наверное, не настолько и дорожит мной…
— Как понять «не заговаривает о чувствах»? — озадаченно спрашивает Мел.
Тяжело вздыхаю.
— Так. Нет, он, конечно, скучает по мне, когда мы в разлуке, может отвесить комплимент или назвать меня каким-нибудь оригинально нежным словом. А как помогает в учебе, как в меня верит!
— И какой умеет быть сиделкой! Помнишь, когда ты в феврале лежала с ангиной?.. Кто бы так терпеливо и с такой любовью сносил все твои капризы?
Слово «любовь» вонзается в мое сердце острым шипом.
— Я что, капризничала? — произношу глухим убитым голосом. — Ничего не помню… У меня была температура под сорок. — Поднимаю глаза.
Мел скрещивает на груди руки и, кривя рот, кивает.
— Зато я все помню. Уилфред от тебя не отходил. Готов был заказать самое дорогое блюдо в любом нью-йоркском ресторане, лишь бы ты хоть немного ела и набиралась сил. А ты от всего отказывалась…
Киваю, вновь чувствуя себя кругом виноватой.
— Да, Уилфред — исключительный человек. Я за многое его уважаю и… люблю. А вот он меня… — Поджимаю губы.
— Джуди, это же смешно! — Мел энергично потрясает в воздухе своими выпачканными краской руками. — Естественно, он любит тебя! Это же ясно как белый день!
— Почему тогда ни разу в жизни не объяснялся мне в любви? — спрашиваю я, глядя ей прямо в глаза. — Во всяком случае, по-настоящему?
Мел слегка прищуривается.
— Что значит «по-настоящему»?
— Ну… — Развожу руками. — Сказать «люблю» в шутку или между делом — это да, он может. Но чтобы заговорить о любви всерьез, сделать на этом акцент… Или намекнуть на то, что мы всегда должны быть вместе… Ничего подобного я, по-моему, не дождусь, — понуривая голову, говорю я.
Мел какое-то время молчит, потом медленно поднимает руку и указывает на меня пальцем.
— Ты же сама кричала, что свадьба и законный брак для тебя — не главное, — произносит она таким тоном, будто изобличает меня во лжи.
Я лишь соплю в ответ.
— Наверняка ты и Уилфреду об этом говорила! — с напором восклицает Мел. — Ну, признавайся! Говорила?
Прочищаю горло.
— Может, и говорила… Но то было еще тогда, когда мы только-только начинали встречаться. И, естественно, не жили вместе.
