— Может быть, тебе не нужно избегать медицины, — мягко заметила она. — Ты когда-нибудь думал об этом?
Стив помрачнел.
— Мег, я был хорошим врачом. Мне это нравилось. Просто система здравоохранения такая запутанная. Она на самом деле наносит вред людям.
— Ты беспокоишься о людях. Это самое главное. В тот вечер у меня на кухне, когда ты сказал мне, что у врача должно быть большое сердце — это правда. — От избытка чувств у нее задрожал голос.
— Даже если бы у меня было самое большое сердце на свете, я бы не смог спасти ту мать и ее ребенка.
— Но ты можешь помочь другим людям, которые нуждаются в тебе. Помочь увидеть свет другим младенцам. Помочь женщинам, которые…
Он поднял руку. На его лице ясно проступили боль и озабоченность.
— Медицина не для меня. Я действительно тверд в своем решении. — Он встал и посмотрел на нее. — Надеюсь, ты понимаешь.
Она кивнула, а в горле встал комок. Возможно, ему нужно переменить обстановку, забыть прошлое, отвлечься. Тогда он сможет спокойно реагировать на свою профессию и со временем изменить свое решение.
Стив глубоко вдохнул, потом повернулся и вышел в кухню.
Мег пошла принять душ. Ей самой нужно было разобраться в невольно испытываемых чувствах, сильных, бурных эмоциях. Она сделала глубокий вдох и задержала его на мгновение. Ей не хотелось признаваться, но уж не влюбилась ли она в Стива Хартли?!
Стив стоял в ярко освещенной кухне. Несколько секунд назад он внезапно ушел от Мег, потому что едва сдержался, чтобы не наклониться и не поцеловать ее. Покачал головой и приказал себе забыть о женщине, которая так сильно любит медицину.
— Черт, — прохрипел Стив. Он никогда не испытывал ни к кому ничего подобного. Неужели он влюбился в Мег Грэхем?
Посмотрел на задний двор, и те же чувства, которые он ощутил час назад, снова поднялись в нем. Его охватило глубокое удовлетворение от оказанной малышу помощи. Когда он был частью медицины, ему казалось, будто по его венам течет чистый кислород.
Стив покачал головой. Нет, он не мог вернуться назад в тот динамичный мир. Его взгляд привлек насыщенный синий цвет кофейной чашки Мег. Он поднял ее и потер пальцем ручку. Она говорила, что это чашка ее отца, говорила, что именно он посоветовал ей заниматься медициной. Стив хотел бы поговорить со своим собственным отцом о муке, которую он испытал, когда потерял женщину и ребенка. Но между ними было лишь молчание.
И тогда, однажды ночью, когда воспоминания измучили его, он решил оставить медицину. Стив посмотрел на густую синь чашки. Он сделал выбор и никогда не вернется назад.
