Всего несколько взмахов крыльев — и вот Марракеш уже под ними как на ладони. Айзиль зажмурив глаза, истошно вопил, в то время как Разгат не издавал ни звука. На его лице отражалась такая тоска, что она острой занозой врезалась в сердце Акивы, раня гораздо сильнее, чем кусок деревяшки, который в него всадила Кару. Это удивило его. Он годами учился уничтожать свои эмоции, и уже столько лет прожил с безразличием в душе, что был уверен, что жалости и милосердия в нем совсем не осталось. Но сегодня оба эти чувства нанесли ему ответный удар.
Медленно кружась, словно хищная птица, он спустился и бросил свою ношу на купол самого высокого минарета в городе. Они пытались из-за всех сил уцепиться за гладкую поверхность, но ничего не получалось. Айзиль и Разгат начали скатываться вниз по гладкой поверхности крыши, пока, наконец, не сумели ухватиться за декоративный парапет и теперь только это удерживало их от падения на крышу расположенного внизу минарета с высоты нескольких десятков метров.
Лицо Айзиля было серым, он с трудом дышал. Когда Разгат втащил себя на спину старика, они качнулись в опасной близости от края. Запаниковав, Айзиль криком приказал Разгату не подниматься, не двигаться и держаться за что-нибудь.
Акива возвышался над ними. Позади него в лунном свете сверкали хребты Атласских гор. Легкий ветерок лизал перья огненных крыльев, будто желая закружить их в танце, а в глазах Ангела был виден отблеск тлеющих угольков.
— Итак, если хотите жить, вы должны сказать мне то, что я хочу знать. Кто эта девушка?
Айзиль, с выпученными от ужаса глазами, не раздумывая, выпалил:
— Она не для тебя, она невинна…
— Невинна? На её ладонях хамсазы, она перевозит зубы для чертова чародея. По мне так она совсем не кажется невинной.
— Ты не понимаешь. Она ничего не знает. Она просто выполняет его поручения. Вот и всё.
Неужели на самом деле она являлась всего-навсего кем-то вроде слуги? Но это не объясняет хамсазы.
— Почему она?
— Она приемная дочь торговца желаниями. Он растил её с младенчества.
Акива обдумал услышанное.
— Откуда она?
Он опустился на колени, чтобы лучше видеть лицо Айзиля. Он чувствовал, что это очень важно.
— Я не знаю. Не знаю! Однажды она просто появилась там, он держал ее на руках, а после осталась навсегда, никаких объяснений. Думаешь, Бримстоун стал бы мне рассказывать о подобных вещах? Если бы рассказывал, то может я был бы всё еще человеком, а не мулом! — Айзиль указал на Разгата и разразился безумным смехом. — "Будь осторожен в своих желаниях," говаривал Бримстоун, но я не слушал и посмотри на меня сейчас!
