Первою умерла свекровь Натальи Борисовны, затем старый князь. Оставшиеся сестры и братья не переставали ссориться друг с другом, пока вследствие этих ссор не последовал донос, так как вгорячах говорились неосторожные слова об императрице и фаворите ее Бироне.
Князь Иван Алексеевич Долгорукий, муж Натальи Борисовны, был взят под стражу и увезен в Тобольск, а затем в центральную Россию, в Новгород. Там его судили и казнили четвертованием. Братьям «урезали» язык, били кнутом и сослали на каторжные работы. Сестер разослали по монастырям. Бывшую царскую невесту Екатерину Долгорукую заключили в Томском Рождественском монастыре. В Березове, где были уже могилы Меншикова и его несчастной дочери Марии — первой царской невесты Петра II, а также стариков Долгоруких, осталась одна Наталья Борисовна с двумя малолетними сыновьями, рожденными в этом унылом краю. Долго ничего толком не знала она о судьбе неизвестно куда увезенного мужа.
Однако и цари не вечны. Умерла Анна Иоанновна, недолгим было правление Анны Леопольдовны. На престол 25 ноября 1741 года вступила Елизавета Петровна. По ее указу все Долгорукие, близкие ее племянника Петра II, были возвращены из ссылки. Царская невеста Екатерина освобождена из монастырского заточения.
Судьба так и не смилостивилась над нею. Петр II увел с собой на тот свет обеих своих невест. По возвращении в Россию Екатерина Долгорукая вышла замуж за А. Р. Брюса, племянника знаменитого сподвижника Петра I и известного «чернокнижника». Однако вскоре после свадьбы простудилась и умерла. По преданию, уже на смертном одре она в последний раз отличилась злою завистью, не оставлявшею ее всю жизнь: она распорядилась сжечь все свои платья, чтобы после ее смерти никто не смел их носить,— так как не в силах была и тут победить свое ненасытное ревнивое самолюбие: если не мне — так никому[76].
Наталья Борисовна Долгорукая вернулась из ссылки молодой женщиной; ей едва исполнилось двадцать восемь лет. Можно было начинать жизнь заново.
Люди по-разному распоряжаются не только своей судьбой, но и своим прошлым. И подчас сохранить его оказывается не менее трудным, чем верно угадать свое счастье. Долгорукая осталась верна любви и памяти покойного мужа.
В «Своеручных записках», доведенных, к сожалению, только до приезда в Березов, она спустя много лет после гибели мужа, все еще с живым волнением, пишет:
«Вот любовь до чего довела — все оставила, и честь, и богатство, и сродников, и стражду с ним и скитаюсь... Мне казалось, что он для меня родился и я для него, и нам друг без друга жить нельзя. И по сей час в одном рассуждении и не тужу, что мой век пропал. Я благодарю Бога моего, что он мне дал знать такого человека, который того стоил, чтоб мне за любовь жизнию своею заплатить, целый век странствовать и всякие беды сносить. Могу сказать — беспримерные беды».
