— Ох уж эти земляне, — вздохнул Фостер. — Каждое новое открытие тут же норовят оценить с коммерческой точки зрения. Ну что ж, я оставляю это на твое усмотрение.
— Ага, — сказал я. — Тогда ты, если хочешь, отправляйся дальше на разведку, а я пока здесь покопаюсь.
— Ладно, дело твое.
— Встретимся у входа в коридор, куда мы зашли в первый раз. О'кей?
Фостер кивнул и вышел, а я повернулся к контейнеру, наполненному камнями, похожими на необработанные изумруды, загреб пригоршню и любовно стал пересыпать с ладони на ладонь.
— Это что, для игры в бабки? — пробормотал я себе под нос.
Несколько часов спустя я прошагал по коридору, напоминавшему садовую дорожку, пересек танцевальный зал, похожий на лужайку в окаймлении медноствольных деревьев, затененную гигантскими папоротниками, и прошел под аркой в зал, где за длинным столом уже сидел Фостер. Сквозь псевдоокна струился свет заходящего солнца.
Я грохнул стопку книг на стол:
— Взгляни-ка. Из того же материала, что и дневник, а иллюстрации…
Я раскрыл одну из них — тяжелый здоровенный том. На цветной вклейке была изображена таращившаяся в объектив кучка столпившихся бородатых арабов в грязных белых джолабах, на заднем плане паслось стадо тощих коз. Эта фотография очень напоминала те, что обычно печатают в «Нэшнл джиогрэфик», разве только качеством получше.
— Читать подписи я не берусь, — предупредил я. — Но уж что касается разглядывания картинок, тут я гений. Большинство книг демонстрируют сцены, которые, похоже, мне никогда не доведется увидеть воочию. Некоторые из снимков явно сделаны на Земле, и бог весть когда.
— Наверное, путеводитель, — предположил Фостер.
— Путеводитель, который можно продать любому университету на Земле за весь их годовой бюджет, — прокомментировал я, листая страницы. — Нет, ты только взгляни.
Фостер посмотрел на панорамный снимок процессии бритоголовых мужчин в белоснежных саронгах, несущих на своих плечах миниатюрную золотую лодку. Они шли по длинной белокаменной лестнице, спускающейся от ряда гигантских фигур со сложенными руками и раскрашенными лицами. На заднем плане виднелись кирпично-красные скалы, опаленные пустынным солнцем.
— Храм Хатшепсут в эпоху своего расцвета, — сказал я. — А это значит, что фотографии не менее четырех тысяч лет. И еще вот это мне знакомо.
Я перелистнул фотографию, снятую с высоты птичьего полета, изображавшую гигантскую пирамиду с выщербленными кое-где полированными плитами. У основания нескольких блоков не хватало, и были видны внутренние грубые массивные глыбы.
