Я рискнул выглянуть и заметил, как он завернул в тупичок впереди по коридору. Когда он скрылся из виду, я на цыпочках перебежал поближе и снова спрятался в нише.
И тут же снова послышались шаги. Надзиратель возвращался, он прошел мимо, открыл дверь. Снова воцарились тьма и тишина. Я настороженно замер в своей нише, как прибывший на вечеринку гость, который нечаянно перепутал день праздника.
Надзиратель подошел только к одной камере — моей. Фостера здесь не было.
***
Следующего обхода пришлось ждать долго. Но я использовал это время с пользой. Для начала хорошенько выспался в своем гробу, поскольку, пока я выбирался, отдыхать мне не пришлось. Проснулся я уже вполне отдохнувшим и тут же принялся составлять дальнейшие планы. В первую очередь они касались надзирателя. Мне надо было где-то раздобыть приличную одежду, а он мог быть единственным доступным источником. Если мои внутренние часы идут правильно, то сейчас самое время…
Дверь скрипнула, и я снова затаился в нише. Показался надзиратель, наступило время действовать. Я выбрался из своей засады, как мне казалось, довольно тихо, но он тут же обернулся, выронил корзину и схватился за дубинку. Ну а поскольку у меня ничего подобного не было, то и времени терять не пришлось. Я просто нанес ему великолепный удар правой. Надзиратель грохнулся навзничь, шарахнувшись головой об стену. Раздался треск, точно арбуз раскололся, и больше охранник не шевелился.
Я стянул с него одежду и напялил на себя. Она, конечно, была мне чуток великовата, но все это — мелочи. Я разорвал платок и связал охранника. Конечно, он был жив, но мне уже представлялась возможность убедиться, что никакие крики никого сюда не привлекут. И уж наверняка он насладится покоем и тишиной, пока его не хватятся. А я к тому времени надеялся быть далеко отсюда. Я распахнул дверь и вышел в слабо освещенный коридор.
В сопровождении Итценки, продвигаясь в абсолютной тишине, я миновал боковое ответвление и остановился перед массивной дверью. Заперто. Мы вернулись и, пройдя через какое-то помещение, наткнулись на полустертые ступени. Поднявшись по двум пролетам, мы оказались в неосвещенной комнате, где только через щели закрытой двери пробивался свет. Я осторожно подкрался и посмотрел в щель. Два кухонных раба в запачканных туниках суетились возле кипящего котла. Я с силой толкнул дверь, распахнул ее настежь. Оба изумленно уставились на меня. Я обогнул стол, подхватил тяжелую поварешку и оглушил ближайшего раба, уже совсем собравшегося завопить. Другой, отменный здоровяк, кинулся за топориком для разделки туш. Я перехватил его и уложил рядом с напарником.
