Я ничего не сказал о своих родителях, впрочем, о них не стоит много распространяться. Мой ненаглядный отец трижды отсидел в тюрьме за мошенничество, а мать спокойно сплавила меня своей родной сестре и укатила в Европу в поисках личного счастья. С тех пор от нее ни слуху, ни духу. Так что всем в этой жизни я обязан своей тетке, которую безо всякого нажима с ее стороны стал называть мамой. К тому времени, когда меня выперли из колледжа, тетя умерла, а с ее смертью окончилась моя безбедная жизнь, поскольку она никогда не отказывала мне в деньгах. Тетин дом, который она оставила мне по завещанию, пошел с торгов в уплату за ее долги; больно думать, что ссуды в банке она брала только для того, чтобы я ни в чем не нуждался.-
В момент тягостных размышлений о своей дальнейшей судьбе я увидел плакат, наклеенный на каменную тумбу; обычно на этом месте висели афиши с репертуаром приезжих театров. Я никогда не интересовался подобной информацией, но тут от тоски и безделья остановился и не столько для того, чтобы пополнить свои знания, сколько из любопытства: меня заинтересовала счастливая физиономия мордастого парня, который держал в левой руке толстую пачку стодолларовых ассигнаций, а правой сжимал автомат. Одет он был в зелено-пятнистую форму. Текст на плакате вещал следующее:
«Эй, Джон или Билл, или как тебя! Не стыдно в двадцать лет сидеть на шее у родителей или получать нищенское жалованье в сто пятьдесят долларов в неделю? Если ты запишешься в нашу армию, то получишь единовременно пять тысяч долларов, а все последующие три года будешь получать семь тысяч долларов в месяц при бесплатном питании и обмундировании. После окончания службы тебе причитается дополнительно двадцать пять тысяч долларов. К тому же за три года ты увидишь разные страны и континенты. Конечно, иногда тебе придется пострелять, но для того, чтобы подстрелил ты, а не тебя. Ты пройдешь трехмесячные курсы под руководством легендарного майора бывшей дивизии „Мертвая голова“ Дитриха Штольца! Спеши избавиться от родительской опеки и стать настоящим мужчиной. Твоя девушка тебя подождет!»
Дальше следовал адрес, по которому тебя ждали. Я не раздумывал ни одной минуты, мне показалось тогда, что сама судьба указывает путь из моего безысходного положения. Таких как я плакат с мордастым обладателем купюр бил наповал: я действительно не хотел стоять на заправочной станции в униформе стального цвета со шлангом в руке или помогать бармену смешивать коктейли за пятьсот долларов, а больше за такой примитивный труд вряд ли получишь. Другую работу я не представлял, делать ничего не умел, пребывание в колледже ничему меня не научило, потому как все четыре года я занимался в основном только тем, что совершенствовал свое мастерство в спортивном зале. И хотя я был в хорошей форме, все равно это было любительство, потому что против профессионала я не продержался бы на ринге и одного раунда.
