— Я выросла в детском доме, — ответила девушка, и на лице ее полыхнуло страдание, будто внутри у нее больно кольнуло.
— Ну вот! А вы еще высказываете неудовольствие нашими тестами! Известно, что граждане, воспитанные в казенных заведениях, отличаются психической неуравновешенностью, синдромом вандализма и…
— Детдом — это государственное заведение. Там воспитывают по программе, которую разработали в Академии просвещения и воспитания. Так нам объясняла воспитательница, — возразила девушка.
— Какой номер вашего детдома? Где вас так воспитали…
— Сто десять тысяч триста пятьдесят седьмой…
Наступило неловкое молчание.
— Да… — сокрушенно произнесла служащая. — Свыше ста тысяч детских домов в стране! Никогда бы не подумала, что их так много…
— Их даже больше, чем сто с лишним тысяч! Моя подруга воспитывалась в детдоме номер двести пятьдесят одна тысяча!
— Далеко зашла проблема! — вздохнула служащая. — Государству трудно будет поправить дело! Сколько средств потребуется на это!
— Надо было думать об этом раньше, — заметил юноша.
— Раньше, говорите! — рассердилась служащая. — У государства было слишком много других проблем! Сотни! И все — наиважнейшие!
— Если бы государство в первую очередь решало проблему молодежи, многих важнейших проблем вообще не возникло бы! — подчеркнул юноша, словно подводя черту под дискуссией.
Служащая замолчала, видимо, обдумывая, что на это ответить. Потом согласилась:
— Возможно и так: дети для общества должны быть заботой номер один! — После ее примирительного высказывания градус спора сразу упал до нуля.
Полистав процедурный фолиант, служащая отодвинула его в сторону и подумала про себя: «Ох уж эти ученые мужи! Любят они в своих кабинетах сочинять длинные трактаты для спасительных бесед с молодежью, совсем не представляя их взглядов на жизнь! А нам здесь каково!?» Потом ее мысли запестрили воспоминаниями, и в зале установилась благоговейная тишина. Когда служащая встрепенулась от своих дум, она спросила:
— На чем мы остановились?
— На семье, — ответил юноша, отрывая свой взгляд от картины Луи Ленева «Семейство молочницы».
— И на детях, — добавила девушка, разглядывая прекрасную копию с картины «Сикстинская мадонна».
— Дети в семье — это счастливый случай! Если ребенок не сидел на коленях своего отца, а мать не пела ему колыбельных песен, из него вряд ли вырастет полноценный гражданин общества, здоровый и духом, и телом! А что мы видим сейчас? — она тяжко вздохнула. — Семья вымирает, как вымерли динозавры. Семья! Слышите, как прекрасно звучит? Семья — это семь «я». Папа, мама и пятеро чудесных малышек! О, как это прекрасно! — Государственная служащая встала с кресла, и ее взгляд устремился с воодушевлением и улыбкой в далекую светлую мечту, где идет шумная, веселая семейная идиллия.
