В храме шла служба. Церковный хор из монахов вдохновенно басил: «Аллилуйя, аллилуйя…» Основную массу прихожан составляли также монахи, чернорясной плотиной перегородившие храм-пещеру; миряне – то ли паломники, то ли местные жители – тоже присутствовали на службе. Адаш и Сашка, зажегши свечи и приложившись к образу Богородицы, помолились, повторив свои просьбы и заветные желания, после чего, стараясь никому не мешать и не привлекать к себе особого внимания, неспешно ретировались ко входу в пещеру. В узком проходе они столкнулись с входящим в храм пожилым седобородым монахом. Склонив перед ним голову, Адаш попросил:
– Благослови, святой отец, многогрешных воинов.
Тот остановился, осенив крестом Сашку и Адаша.
– Благослови вас Господь…
– А что, святой отец, – с самым невинным видом поинтересовался Адаш, – у вас тут камни сверху часто падают? Нас сейчас едва насмерть не зашибло.
– Бывает, – равнодушно ответил монах. – Горы…
Спустились вниз уже без приключений. Без приключений проехали и большую часть пути назад, в Кафу. Но Сашка, так и не поверивший в случайность утреннего происшествия, постоянно был начеку, ожидая какой-нибудь пакости. Пару раз им встретились небольшие обозы, идущие из Кафы в Кале, а все остальное время дорога была пустынна. Ярко светило солнце, беззаботно пели птицы, и если кто-то и попадал в поле зрения путников, так это горные бараны, равнодушно взирающие со скал на проезжающих. Казак по имени Рахман, едущий в голове их маленькой колонны, то и дело норовил пустить стрелу каждый раз, когда на их пути встречался очередной потенциальный охотничий трофей. Но Адаш каждый раз удерживал его. Попасть в барана не проблема, но где гарантия, что он после этого свалится вниз? А карабкаться за ним на верхотуру – себе дороже. Да и везти его до лагеря – еще бог знает сколько. Порешили: по пути не задерживаться, а уж перед самым лагерем отвести душу – поохотиться на непуганых баранов.
Но, несмотря на окружающую их идиллию, напряжение Сашку не отпускало, поэтому, когда справа из «зеленки» вылетел целый рой стрел, он даже вздохнул с облегчением. Стреляли явно непрофессионалы, поскольку из десятка выпущенных по движущимся мишеням стрел лишь одна достигла цели. Короткая арбалетная стрела, пронзив шею лошади Рахмана, так и застряла в ней. Лошадь тут же полетела кубарем вперед, а еще дальше на дорогу полетел Рахман. Адаш с Сашкой, не дожидаясь второго залпа, послали коней вперед и, проскакав полсотни метров, одновременно спешились у большого камня, лежащего слева от дороги. Не сговариваясь, оба выбрали наиболее подходящее место для обороны. Один шлепок по крупу, и обученные кони унеслись из опасной зоны.
