И подбородка, красноватый нос отъявленного пьяницы, темные круги под глазами – все это свойственно людям, ведущим ночной образ жизни.
Логан и Эндрю знали друг друга с детства. Эндрю был единственным сыном и наследником графа Рочестера, а Логан – сыном местного землевладельца-арендатора. Мальчики вместе обследовали территорию поместья, ловили рыбу, купались и охотились на мелкую дичь. Логан привык относиться к Эндрю, как к младшему брату. Несмотря на то что Эндрю был наследником огромного состояния, Логан всегда испытывал к нему жалость: насколько он мог судить, родовитый отец был ничем не лучше Пола Дженнингса. Рочестер держался с сыном холодно и надменно и был гораздо больше озабочен правилами хорошего тона, нежели благополучием сына.
Логан улыбнулся:
– Не ожидал вновь увидеть тебя здесь так скоро, Эндрю, особенно после того, как я предупредил тебя: не приставай к актрисам.
Эндрю усмехнулся.
– Между театром и борделем почти нет разницы. Актрисы – те же проститутки, только подороже. – Он окинул критическим взглядом крохотный кабинет. Затем кивнул на заваленный бумагами стол. – Должно быть, ты все-таки спятил, если все время торчишь в этой пыльной норе.
– Я наслаждаюсь работой. – Логан откинулся на спинку кресла, водрузил ноги на край стола и сложил руки на своем плоском животе.
Слова «наслаждаться» и «работа» – из разных пьес, Джимми. – Пристально взглянув на Логана, Эндрю улыбнулся. – Тебе не нравится, когда тебя так называют, верно? Уверяю, я не хотел тебя оскорбить. Я восхищаюсь твоим успехом: из жалкого Джимми Дженнингса ты превратился в великого Логана Скотта. Когда мы были мальчишками, я думал, что ты женишься на какой-нибудь местной крестьянке или лавочнице и станешь арендатором, как твой отец. Или отправишься в Лондон и будешь служить клерком у какого-нибудь мелкого торговца. Но ты стал
Одним из самых богатых нуворишей Англии, и твоей благосклонности добиваются самые прекрасные светские дамы. Мало того, ты получаешь приглашения на ужин к герцогу Веллингтону! Иногда мне кажется, что только я помню, кто ты на самом деле.
– Ошибаешься, – покачал головой Скотт.
Даже если бы Логан сумел забыть о своем прошлом, нашлось бы немало «доброжелателей», которые ни за что не упустили бы случая напомнить ему об этом. Выскочка не имел права войти в круг избранных, каким бы талантливым или богатым он ни был. Несомненно, его удел – развлекать публику, но к нему никогда не относились как к ровне. Таким, как он, знать не позволяла жениться на своих дочерях и смешивать презренную красную кровь с голубой.
