Вдруг Ханке приходит гениальная идея:
— Иштван, а не поговорить ли нам с вашим командиром?
* * *
Опять я вернулся в гостиницу за полночь. Марьян ещё не спал — мне пришлось дать ему подробный отчёт о сегодняшних встречах и наблюдениях. Я не преминул похвастаться, что на завтра мы договорились о встрече с Дудашем.
— Об этом твоём Дудаше нехорошее говорят.
— Кто?
— Да хоть бы Малетер.
Оказывается, Марьян был сегодня на объединительной конференции разных войсковых группировок, принимающих участие в восстании. Там был создан Революционный совет Венгерских вооружённых сил, которому будут подчинены все отряды венгерской революции. Во главе совета поставлен один из славных вождей восстания полковник Пал Малетер.
— А ты не думаешь, что неприязнь Малетера к Дудашу может объясняться чем-нибудь вроде личного соперничества?
— Да ты что! Малетер — выдающийся военный, старый коммунист, в войну был в советских партизанских отрядах, орденами награждён. А Дудаш?
И всё-таки Марьян хочет пойти завтра с нами на это интервью.
Студенты
Утром пришли студенты, знакомые одного из наших журналистов. Среди них девчоночка с шапкой волос и огромным автоматом, грозно выставившим дуло. Ее спросили, умеет ли стрелять, — она ужасно обиделась.
Потом пошёл разговор, что вешают авошей. Мы знаем, что гвардейцы принципиально не принимают в этом участия, часто даже вырывают авошей из рук разъярённой толпы. Но как относятся наши новые знакомые к самой проблеме самосудов?
Студентка выразительно пожимает худенькими плечами.
— А вы не думаете, — спрашиваем мы её, — что среди линчеванных могут оказаться совершенно невинные?
Нет, этого она не допускает.
Тогда мы рассказываем, что во вторник, после захвата горкома партии, где укрепилась большая группа офицеров AVH, жертвой самосуда пал, в частности, второй секретарь горкома, который при Ракоши несколько лет просидел в тюрьме и только недавно вышел. Никто не стал слушать его объяснений, что он ничего общего с авошами не имеет, что он только находился в занятом ими здании, — с ним поступили, как с теми. А только что новое известие: сегодня ночью убили одного коммуниста вместе с семьёй — мы знаем адрес, где это случилось. Мы не хотим обобщать этих нетипичных случаев — но можно ли ими пренебречь?
Студенты смущены и встревожены. Участники великого и чистого движения, они не заметили грязной кровавой пены на гребне волны. Им не пришло в голову, что гнев народа, чаще всего справедливый, бывает слепым и бессмысленно жестоким.
