Эта комната ничем не отличалась от предыдущей. Та же огромная кровать, тот же резной столик, тот же резной стул, те же плотные голубые занавески на окнах. Правда, у кровати стоял небольшой сундучок.
– Ну присаживайся, – предложил Маркус.
Я вытащил из-под столика стул, развернул его к двери и последовал указаниям агента. Сам он уселся на кровать.
– Догадываешься, зачем король тебя освободил?
– Ему понадобились антимаги, – ответил я без промедления. – Он хочет использовать нас в войне против некромагов.
– Верно, – подтвердил он и, немного помолчав, добавил: – Только она не начнется до тех пор, пока антимаги не будут к ней готовы. Пока ты, Анхельм Антимаг, не обучишь их своему редкому ремеслу.
Вот, значит, зачем нас привезли в этот замок, далекий от асготских деревень и городов. Чтобы я обучил, вырастил, словно коров на убой, антимагов, которых бросят в пекло войны между некромагами и королевской армией. Арцис Храбрый умеет удивить. До последнего момента я думал, что мое участие в этой авантюре сведется лишь к проверке претендентов.
– А если я откажусь?
– Вернешься в тюрьму. На сей раз навсегда. И я тебе обещаю: долго ты там не протянешь.
– Подумать можно?
– Конечно. А это… – он сунул руку за пазуху, вытащил свиток и, развернув его, показал мне, – чтобы тебе лучше думалось.
Я пробежал глазами небольшой текст и не поверил прочитанному. Согласно грамоте, Анхельму Антимагу прощались все убийства и давалась полная свобода. С условием, конечно. Чтобы заслужить ее, я должен был обучить антимагов.
В то, что меня могут запросто сгноить в тюрьме, я верил безоговорочно, насчет желанного освобождения были большие сомнения. Нет, Арцис Храбрый – человек слова; за это его многие и уважают. Но неужели перед войной с колдунами и некромагами король по собственной воле лишит себя такого преимущества, каким являюсь я? Тут наверняка был какой-то подвох. Хитрости Арцису не занимать.
– И кто будет определять, готовы ли антимаги?
Маркус улыбнулся и с важным видом ткнул себя в грудь большим пальцем.
– Не знал, что ты разбираешься в антимагии.
– Конечно, не разбираюсь. Но зато я очень хорошо разбираюсь в лжецах и хитрецах.
– А-а-а…
– Даю тебе слово: как только я сочту их готовыми, сниму с тебя ошейник, отдам грамоту и отпущу на все четыре стороны. А пока она побудет у меня, – он протянул руку. – Ну?
Я с неохотой пожал его крепкую ладонь, понимая, что тем самым, возможно, подписываю смертный приговор Эрику Пекарю – простому и доброму парню.
