Михайлов встревожился не на шутку. В условиях тяжелых оборонительных боев из-за таких «мелочей» боеспособность авиаполка в конечном итоге могла снизиться. Именно теперь, когда Красная Армия была вынуждена отступать под напором гитлеровских полчищ, оставляя противнику свою территорию, даже волевой, мужественный человек мог разувериться в своих силах. Комиссар знал, что поражения на фронте угнетающе действуют на однополчан. Такого настроения нельзя было допустить. Следовало действовать энергично и решительно. Нужно было срочно изменить сложившуюся в полку практику партийно-политической работы, сосредоточить ее усилия на заботах о человеке. В центре внимания должен быть боец. Но как этого добиться? С чего начать? Какие цели поставить? Ему, новому здесь человеку, одному во всем не разобраться. И Леонид Васильевич приказал через час вызвать к нему всех коммунистов.
В назначенный час коммунисты прибыли в землянку. Но с охотой шли не все. Комэск-три капитан Челышев ворчал:
— На дворе ночь. Надо бы соснуть, до рассвета остается всего ничего. Нашли время заниматься говорильней! Меня агитировать и учить, как бить фашистов, не надо. Знаю, что и как делать!
— Товарищи! — постучал по столу Цехмистренко. — Прошу рассаживаться. Коммунисты явились все. Есть предложение открыть партийное собрание. Кто за?
— Собрание? — удивился Тихонов, поглядывая на Михайлова. — Какое собрание, когда дел невпроворот?
Но собрание открыли. В президиум избрали Цехмистренко, Богомолова и Челышева. Слово предоставили комиссару авиаполка.
— Товарищи! — заметно волнуясь, начал Михайлов и откашлялся. — Дорогие товарищи! Сегодня мы в бою потеряли три экипажа. Я знал погибших летчиков еще до войны. Вместе с ними воевал под Ржевом. Это были прекрасные люди, смелые и отважные. Их нет больше, как нет и тех двадцати экипажей «петляковых», которые погибли всего за месяц боев. Вот и давайте разберемся в причинах наших потерь. По-моему, главное заключается в том, что фашисты сегодня сильнее нас, опытнее, воюют лучше, чем мы…
— Комиссар, а расхваливаете фашистов? — недовольно кто-то бросил реплику. — Позор!
В землянке повисла настороженная тишина.
— Нет! Я их не расхваливаю! Это вранье! — вскипел Михайлов. — Но я хочу, чтобы среди нас не было сторонников шапкозакидательства. Слишком дорогой ценой — ценой жизни летчиков оборачивается недооценка опытного противника. Я повторяю еще раз: фашисты сегодня сильнее нас только потому, что мы еще не научились воевать. И этой правде надо смотреть в лицо. Иначе чем объяснить, что мы сегодня находимся здесь, далеко от государственной границы, рядом с Москвой?
