— Она в Лондоне.
Лондон. Сколько раз он там бывал за последние семнадцать лет? В этом огромном мегаполисе с многомиллионным населением его шансы столкнуться с дочерью были ничтожны, но при мысли о том, что они могли встречаться, его бросило в дрожь.
— Она обо мне знает? Знает, кто ее отец?
— Нет. — Голос Джеки сломался.
Он закрыл глаза, затем снова открыл. Хотя он догадывался, каким будет ее ответ, ее «нет» подействовало на него как удар под дых.
— А как насчет свидетельства о рождении? Ты не можешь прятать его от нее вечно. Однажды она все равно узнает.
К его удивлению, Джеки кивнула. Но ее дальнейшие слова привели его в еще большее замешательство.
— Я никому не говорила, кто ее отец. Даже маме. В свидетельстве о рождении указано только мое имя.
У Романо перехватило дыхание. Он был всего лишь пустой строкой в документе. Все эти годы он пытался доказать самому себе и всему миру, что чего-то стоит, а эта женщина поставила его на место.
Джеки подошла ближе. У Романо не было слов, поэтому он просто смотрел на нее. Ее руки были так напряжены, что он видел сухожилия на тыльной стороне кистей.
— Почему? — прошептал он, возвращаясь к главному вопросу. — Почему ты ничего мне не сказала?
— Я думала, что сказала.
Ее слова привели Романо в ярость, но он сдержался.
— Почему-то мне кажется, что я бы запомнил этот разговор, — произнес он с едва скрываемой насмешкой.
Джеки подошла к каменной скамейке, села на нее и опустила глаза. Романо неохотно последовал за ней, понимая, что терпение — это единственный способ получить больше фактов.
Он смотрел на пенящуюся воду в фонтане, пока она рассказывала ему нелепую историю о том, как ее сестра и кузина утопили в реке ее письмо, адресованное ему. Оказывается, в этом письме она сообщала ему о своей беременности и назначала встречу в заброшенном фермерском доме. Она долго ждала его, но он не пришел на свидание. Тогда она решила, что ему не нужны ни она, ни ребенок.
— Почему ты не попыталась снова со мной связаться? Мне могли помешать серьезные обстоятельства.
Наклонившись вперед, Джеки закрыла лицо руками. Она долго молчала. Романо сидел рядом и прислушивался к ее дыханию.
Наконец Джеки подняла голову и произнесла:
— Поначалу я надеялась на это. Я прождала тебя до позднего вечера. Надеялась, что ты появишься. Верила в это до последнего.
Печаль, которую он увидел в глубине ее глаз, задела его за живое. Она словно играла на болевых струнах внутри него.
— Я думал, что ты хорошо меня знаешь, Джеки. Если бы я получил твое письмо, я бы обязательно пришел.
