— Вы знали, что случилось?
— Я понял не сразу. Я спросил: «В чем дело?» — и кто-то из очереди сказал, что у мистера Дивора кончилась паста в ручке. А я сказал, что у меня есть запасная, готов был отдать, лишь бы очередь начала двигаться. Но кто-то другой дал ему ручку, и тут же в ней тоже кончилась паста…
— И в ней?
— Да, дважды за пять минут. Потом Нелли Гризуолд из «Хэкьюлиз Букс» прибежала с ручкой, и произошла некоторая неразбериха, но вскоре все уладилось.
— И что же Джайлс? Наверное, ругал меня?
— Я не слышал, чтобы он ругал вас. С какой стати?
— Черт знает, как это получилось, Айзек. Он дал мне номерок от гардероба, чтобы я взял там для него пакет с ручками, но я так и не забрал его.
— Теперь я понимаю, почему вы расстраиваетесь.
— В общем, Айзек, вы считаете, что шум был из-за того, что в ручках кончилась паста? Больше никаких причин?
— Насколько мне известно, нет.
— Я бы предпочел, чтобы причина была в другом, за что я не несу ответственности.
— Ничем не могу вам помочь. Я сказал вам все, что мне известно. Не гожусь в свидетели. Почему вы не спросите… как бишь ее имя..
— Нелли Гризуолд?
— Нет, — он щелкнул пальцами. — Ненавижу, когда что-нибудь забываю. Всегда боюсь, что это признак приближающейся старости.
Я пытался помочь:
— Юнис? Но что она может знать?
— Да не Юнис, черт возьми! Ну, эта женщина, она ваш редактор тоже. Особа из «Призм Пресс», как же ее зовут?
— Тереза?
— Тереза Вэлиэр, ну, конечно.
— Какое она имеет к этому отношение? — удивился я.
Азимов встал.
— Она сидела рядом с Джайлсом, открывала каждую книгу на титульном листе и протягивала ему, чтобы он надписывал, — он выглядел огорченным. — Мне никто так не помогал. Пришлось самому находить нужный лист в каждой из 250 книг да еще надписывать.
Издательство «Призм Пресс» находилось всего в двух кварталах от отеля. Почему бы не пройтись туда?
Когда я вошел в парадное, дверь лифта чуть не захлопнулась, но лифтер, хорошо меня знавший, успел открыть ее. Войдя в кабину лифта, я увидел Терезу.
Она приветствовала меня несколько менее громко и намного менее радостно, чем обычно, и едва я сказал:
— Терри, мне надо с вами поговорить, всего десять минут — насчет Джайлса, — как радостные нотки совсем исчезли.
Мы вышли на 11 этаже, и она вся в слезах промчалась мимо секретаря к себе в кабинет. Я быстро следовал за ней.
— Не хочу говорить о Джайлсе! — воскликнула она.
— Пожалуйста, всего несколько минут, — я закрыл дверь кабинета. — Успокойтесь, Тереза. Мне надо знать, что произошло.
