— Саре Гренвилл, невесте лорда Мортимера, — сухо проинформировал ее Тедди и вышел из палаты. Ему надо было побыть одному. Поступок Сары явился для него последней каплей. Весь его мир летел в бездну. Дважды сегодня убитый, он не мог больше сопротивляться ударам судьбы. Ему хотелось напиться, напиться до бесчувствия, чтобы в памяти никого не осталось — ни Сары, ни Бетти. Они обе предали его. Элизабет, конечно, вольна влюбляться в кого угодно, даже в Джеймса, но Сара, его идеал женщины, — как она могла обратиться в полицию с заведомым наветом? Трудно себе представить человека, который решился бы на такую подлость, а Сара оказалась на него способной.
Это ревность! — парировало выпады разума сердце. Одна бросается убивать, другая пытается утопить соперницу с помощью полиции. Но воспаленный мозг не слушал доводов сердца, которое — надо отдать ему справедливость — возражало не слишком активно. Сам Тедди предпочел бы действовать, как Линда, с открытым забралом, но поступить, как Сара, исподтишка, он не способен. Интуитивно он чувствовал, что и Бетти не стала бы прибегать к таким ухищрениям.
— Бетти, — воскликнула Линда, когда они с сестрой остались одни, — Сара любовница моего мужа!
— Не говори ерунды! Этого не может быть! Где бы они познакомились?
— Не знаю. Только записка, пудреница и эта Сара имеют один и тот же запах, — упрямо стояла на своем Линда.
— Одинаковыми духами пользуются сколько угодно женщин! Если бы она пахла клоакой, тогда твой вывод заслуживал бы внимания, а так… Глупости. Выброси их из головы.
— Нет! Интуиция мне подсказывает, что я права. Интересно, почему она решила тебя утопить этой пудреницей? Как я поняла, она заявила полицейскому комиссару, что ты ее украла.
— Конечно, в этом нет никаких сомнений. Но зачем она это сделала, я тоже не пойму. Это же не моя сумка.
— Бетти, я купила такую же, когда ездила к Дж… — она запнулась и закончила скороговоркой, — к лорду Мортимеру.
— История с пудреницей от этого яснее не стала, — пожала плечами Элизабет. — Кстати, а почему ты здесь? Ты же должна быть в Лондоне, сидеть в отеле как мышка и не высовываться. Что ты еще задумала, сестричка?
— Ничего, — грустно сказала Линда. — Мне не хотелось, чтобы ты думала обо мне, как о падшей женщине. Ты же меня такой не считаешь, а? — Линда жалостливо посмотрела на Бетти.
— Нет, конечно, — порывисто ответила Элизабет и обняла сестру. — Милая моя, не переживай так.
— Я не знаю, что со мною произошло. Я никогда не изменяла мужу. Это первый раз… — Линда замолчала, потом тихо добавила: — Лунное затмение — вот что это было. Самое удивительное, что я ни о чем не жалею. Это плохо?
