Рассуждения Борина выглядели убедительно. Действительно, судя по всему, арест Кустаря - дело времени. На неделю раньше или на неделю позже, но на крючок он попадется. А там вполне можно "доплясать" и до тех, у кого хранилось письмо неизвестного.
Я поинтересовался жиздринцем, который занимался скупкой драгоценностей.
- Старый наш знакомый, - сказал Борин. - Вы его знаете. По патриаршей ризнице проходил. Ему Дублет долю Никиты Африкановича Махова продал - черную парагону с митры Никона и кокосовые жемчужины.
- Уж не член ли союза хоругвеносцев?
- Он самый, - подтвердил Борин, - Анатолий Федорович Глазуков.
Поистине пути господни неисповедимы!
Допрашивая в восемнадцатом Глазукова, я не сомневался, что этот рыхлый, беспрерывно потеющий человек с испуганными глазами будет теперь за версту обходить те места, откуда дорога ведет в тюрьму. "Я же не жулик какой, - со слезой в голосе говорил он мне. - Я же человек честный, в темных делах никогда замешан не был, вот только с этими жемчужинами черт попутал..." И вот тот же неутомимый черт вновь сбил члена союза хоругвеносцев с тернистого пути праведников.
Тяжела была бы без черта людская доля. Без бога еще туда-сюда, а без черта не обойтись. И сослаться есть на кого, и опереться, и лишние грехи сбросить... Кем его, трудягу, заменишь? Неизменный друг страждущего человечества! Не каждый выдюжит тяжесть десяти заповедей. Вот и Анатолий Федорович Глазуков - не зря, видно, потел...
Улыбнулся я, похоже, не к месту, потому что Борин удивленно приподнял брови.
- Продолжайте, Петр Петрович. Я вас слушаю.
- Так вот, помимо наружного наблюдения за домом Глазукова мы и внутренним пользуемся.
Детали меня не интересовали, но Борина следовало поощрить.
- Внедрили нашего сотрудника?
- Нет. Его приказчик нам услуги оказывает, - не без некоторой доли самодовольства сказал Борин. - Верно, тоже его помните. Филимонов.
Борин снова достал из портсигара папиросу и на этот раз не удержался закурил.
В его маленькой комнате удушливо пахло нафталином. Этот запах преследовал меня во всех учреждениях, где я успел побывать. Считалось, что нафталин предохраняет от тифа. Судя по густоте запаха, Борина в Центророзыске ценили...
- Нафталином вас снабдили щедро. А бумагой?
Борин достал из ящика письменного стола стопку бумаги, и мы приступили к обсуждению плана розыска ценностей "Алмазного фонда".
В бригаде "Мобиль" числилось двадцать семь оперативных сотрудников. По мнению Борина, восемь из них можно было без особого ущерба для других дел перебросить на розыски ценностей "Фонда". Я округлил это число до десяти и тут же договорился по телефону с начальником Московского уголовного розыска Давыдовым, что его работники, ведущие наблюдение за Улимановой и Глазуковым, тоже поступят в мое распоряжение.
