Матрос Колька был, конечно, тут, играл со старухой в карты, а Зойка собирала на стол. И так хороша была эта чертовка, что Чикин забыл на минуту про дело, любуясь ею. Однако пересилил себя, сказал строго:
- Мир честной компании! Топай, Зойка, с матерью на пять минут, помоги отцу пьяных выставить.
Женщины знали: когда Ленька говорит таким тоном, лучше не возражать.
Чикин сел напротив матроса. Пристально посмотрел ему в глаза:
- Рассчитываться пора.
- Червонцев нет.
- Отработаешь.
- Это еще как? - насторожился матрос. - Дрова пилить не по нашей части. Времени нет, вот эту милку няньчу, - демонстративно взял он стоявшую возле шкафа винтовку.
- Пригодится твоя милаха. В полночь одного буржуя щупать пойдем. Постоишь в подъезде караульным. И чтобы красная повязка на рукаве была, понял?
- Сколько платишь?
- Если удача, половину долга сниму.
- И на руки, на пропой.
- Там видно будет.
- Говори точно, - потребовал Колька.
- Ладно, гульнем потом в мою голову. А сейчас пожрать не мешает.
Они поужинали вчетвером, не спеша и с разговором, почти по-семейному. Зойкина мать, вытирая руки о волосы, скрипуче жаловалась, что спекулянты придерживают продукты до весны, когда станет совсем голодно, когда люди золотом за пшено платить будут. Крупинка за крупинку. А ее муж был и останется дураком, потому что расходует запасы, кормит в своем вонючем кабаке всякую пьянь.
Ленька посмеивался: уж он-то знал кое-что о доходах этой семейки.
Часов в десять к дому подкатила черная пролетка на дутых шинах, с крытым верхом. Чикин тщательно проверил старый револьвер системы «Смит и Вессон», какими при царе вооружали тюремных надзирателей, сунул эту «машинку» за пазуху. Скептически посмотрел на Кольку, надевавшего бушлат, посоветовал натянуть фуфайку, а вместо ботинок - сапоги с портянками. Поехали не таясь. Возле Московского вокзала из какой-то подворотни вышли двое, прыгнули в пролетку к Чикину. Колька-колосник остался на козлах вместе с кучером. Поеживался, сжимая холодную винтовку.
Ветер гнал вдоль улицы мелкий сухой снег. Было пустынно и тихо. Окна повсюду темны. Один-единственный прохожий перебежал улицу и исчез под аркой.
Впереди несколько раз сухо лопнули в морозном воздухе выстрелы. Ленька Чикин высунулся, недовольно покрутил головой, велел ехать другой дорогой.
Ровно в полночь пролетка остановилась в переулке возле трехэтажного дома с балконами. У подъезда - два каменных льва. Чикин смачно харкнул прямо в раскрытую пасть одного из них. Нажал белую кнопку звонка. Долго давил ее, пока в темной глубине за остекленной решеткой возник огонек. Подошел швейцар, открыл слуховое оконце.
