Михаил Иванович с улыбкой слушал, как кипятятся гласные, обсуждая свои неудачи. Пока все их попытки помочь правительству заканчивались провалом. Что еще они придумают в ответ на просьбы министра Никитина, который продолжал звонить из дворца?!
Никитин требует самых решительных мер. Пусть дума пришлет хотя бы небольшие вооруженные отряды, чтобы вдохновить юнкеров, без этого правительство не продержится до утра. Но у соглашательских партий нет в Петрограде никаких войск, все части гарнизона идут за большевиками.
На трибуне сменялись ораторы. Выскочил худой, с красными воспаленными глазами эсер Быховский:
- Граждане гласные! Борцы за народ оставлены одни в Зимнем дворце и готовы умереть все, как один! Дума не может остаться равнодушной к их судьбам. Я предлагаю пойти в Зимний дворец и умереть со своими избранниками!
Масла в огонь подлила графиня Панина. Заговорила, сдерживая рыдания:
- Если городская дума не может проникнуть в Зимний дворец, то она сможет стать перед орудиями, стреляющими по дворцу. Я первая готова заслонить собой пушку!
Взвинченный до предела зал ответил восторженным гулом. Шум начал стихать лишь тогда, когда на трибуну поднялся Дмитрий Захарович Мануильский.
Его спокойный облик никак не вязался с полуистерической обстановкой, царившей вокруг.
- Мы, большевики, выступаем за то, чтобы убедить Временное правительство сдаться. Прислушайтесь к этому разумному совету...
Мануильскому не дали продолжать, заглушили его криками. Председатель заявил: предложение эсера Быховского необходимо обсудить по фракциям.
В зале остались только большевики.
- А вы что же? - поинтересовался председатель.
- Нам обсуждать нечего, позиция у нас ясная, - ответил Михаил Иванович. И продолжал, обращаясь к товарищам: - Как мы, здесь будем или - в Смольный, на съезд Советов?
- Анатолий Васильевич пусть едет, - сказал Мануильский, - а мы останемся до конца.
- Только ни в коем случае не заслоняйте собой пушки ради Временного правительства, - пошутил Луначарский.
Пока заседали фракции, Михаил Иванович связался по телефону со Смольным и предупредил, что дума намерена идти ко дворцу.
Наконец гласные снова собрались в зале и началось поименное голосование. Председатель называл фамилию - депутат поднимался и отвечал:
- Иду умирать с Временным правительством! Процедура была торжественной. Один за другим вставали эсеры, кадеты, меньшевики, произносили кто громко, кто еле слышно, кто со слезой в голосе:
