Было время - Екатерина Ивановна волновалась, когда муж не приходил на ночь или вообще не появлялся несколько суток. И о нем тревожилась, и всякие нехорошие мысли лезли в голову. Но за долгие годы притерпелась, привыкла. Конечно, она и теперь переживала за него, однако научилась скрывать это, научилась верить и ждать.
Он поцеловал ее теплую, сохранившую девичью нежность щеку, сказал шепотом:
- Спасибо тебе!
- За что? - не поняла Екатерина Ивановна.
Он не ответил, засмеялся тихонько и на цыпочках прошел в комнату, где спали дети. Лида разметалась под простыней - жарко. Юля, наоборот, свернулась калачиком, лежит на правом боку, сунув под щеку ладошки. Губы приоткрыты, выражение такое, будто вот-вот засмеется. Наверно, что-то очень хорошее снится ей...
А как живется его мальчишкам в деревне у бабушки? Давным-давно не видел он Валерьяна и Сашу. Сюда бы их взять, да уж больно время тревожное. И голодно... Девочек тоже надо в деревню...
Поборов искушение поцеловать спавших детей - не хотелось раньше времени будить их, - Михаил Иванович вернулся к жене. На столе уже исходила паром тарелка с гречневой кашей: в углублении таял крохотный желтоватый кусочек масла.
- До чего вкусно! - сказал он. - По запаху чувствую!
- Ешь, пока горячая, - Екатерина Ивановна села рядом, участливо глядя в лицо. - Когда ложку-то в руках держал?
- Когда? - он задумался. - Кажется, вчера утром... Или позавчера? Но чай пью регулярно.
- Горе ты мое, - вздохнула она. - А еще власть называется. О самом простом для себя позаботиться не умеешь.
- Не до этого сейчас. Новости, Катюша, очень серьезные. Помнишь, прошлый раз я говорил тебе про ленинскую резолюцию?
- Еще бы такое не помнить!
- Обсуждали сегодня, - понизил он голос. - И приняли окончательное решение.
- Когда? - чуть вздрогнула Екатерина Ивановна. - Когда начало?
- В самые ближайшие дни.
- С оружием, значит?
- А как же иначе? В полную силу действовать надо.
- О господи, Миша! Сама ведь когда-то листовки носила, а с оружием не могу представить, как это вы... Про тебя вся деревня твоя знает, что ты крови боишься, курице голову ни разу не отрубил...
- Без сопротивления они нам не уступят.
- Я понимаю, но все равно страшно.
- Когда для себя - страшно. А ведь мы для людей, тут уж о себе не думаешь.
- А если неудача? Что они с тобой сделают? И с нами?
- Срыва не должно быть. Массы накалены, массы ждут действия. Или теперь, или никогда. Понимаешь? - Ласково посмотрел он на жену: - Раньше ты не жалела, что пошла со мной.
