Братишка тянул меня к стенду, за барьер, а я решил: успеем ещё, насмотримся. А сейчас надо отца разыскать. Среди тех, кто сидел на скамьях, его не обнаружилось.
Один из столов, накрытый куском красного материала, привлёк моё внимание больше остальных, хотя на нём и не было оружия, а лежали какие-то бумаги. Зато за этим столом сидел старый, как мне тогда показалось, командир с какими-то блескучими, начищенными значками на груди тёмно-зелёной гимнастёрки и тремя шпалами в петлицах. Он беседовал с другим командиром, помоложе, имевшим всего одну шпалу.
— Стой тут, я сейчас, — наказал я братишке и перемахнул через барьер.
— Товарищ командир, — звонко выкрикнул я, волнуясь. Обратился я к тому, кто старше. — Скажите, пожалуйста, как нам найти нашего папу?
Командир с недоумением взглянул на меня и подошедшего следом брата.
— А как фамилия вашего отца?
Я назвал.
— Такой большой, — добавил Славик и показал рукой, вытянутой над головой, какой высокий наш отец. — Он красноармеец. Мы к нему на свидание приходили. С мамой.
— А кто вас сюда сейчас пропустил? — старый командир задал этот вопрос обыденно, спокойно, вроде бы его это не особенно интересовало.
— Никто. Мы сами, — ответил я без опасения, честно. Да и чего было нам опасаться?
— Через проходную? — продолжал осторожно допытываться командир.
— Не-ка, — опередил меня братишка. — Под проволкой пролезли.
Командир оживился, в глаза брату заглянул.
— А где? В каком месте?
— А там, — охотно откликнулся Славик и показал рукой, правильно показал, направо.
Старший командир переглянулся с младшим, но до меня смысл их взглядов не дошёл.
— А вы нам покажете папу? — осмелел братишка. — Я его обнять хочу.
— Вызвать дежурного, — приказал старший командир молодому, и тот гаркнул на весь цирк, аж под куполом аукнулось:
— Дежурного к комиссару полка!
Моментально появился молодой командир.
— Вот что, — равнодушным тоном обратился комиссар к подбежавшему дежурному. — Пригласите-ка сюда Иван Яковлевича.
— Папу Михаилом Алексеевичем зовут, — поправил я комиссара, но тот никак не отреагировал на моё замечание.
— Кстати, потрудитесь выяснить о рядовом Рязанове Михаиле Алексеевиче, — отдал он ещё одно распоряжение.
— Как вас звать, разведчики? — шутливо поинтересовался комиссар.
Я, обрадованный, принялся рассказывать о себе и брате, совершенно не заметив, как подошёл к столу и сел рядом с комиссаром человек в военной форме, но в петлицах его линялой гимнастёрки не оказалось никаких опознавательных знаков. Я поперхнулся, когда встретился с его тяжелым и пристальным, как мне показалось «чёрным», взглядом, хотя глаза у него были светло-карие.
