- Откуда здесь? Белые прошли, потом беженцы...
- Навроде саранчи эти беженцы, - презрительно произнес Сичкарь. - Все подчистую изгладывают.
- Ну, бобы - это еще не так плохо, - улыбнулся Леснов, умостившийся вместе с Фоминым и Башибузенко на почетном месте около «буржуйки». Бобы с мясом просто клад по нынешним временам. В Москве и в Питере четверть фунта хлеба на едока выдают и без всякого приварка.
- Шибко большой голод? - спросил калмык.
- Очень трудно, товарищи. Вы на нас с Фоминым гляньте: неделю в Воронеже отъедались, а кости торчат.
- Не дюже подорвала тебя голодовка, силенку но растерял, - уважительно произнес Башибузенко, все еще не оправившийся после пережитого потрясения. - Я в станице на кулачках среди первых шел, а ты меня в один секунд с копыт опрокинул.
- Не силой - только ловкостью! Рука у меня натренированная.
- Это заметно. Где обучился-то?
- Понимаешь, когда в реальном училище занимался, в книжке одной прочитал, как со здоровяками справляться. Я-то щуплый, и физия, видите, в конопушках, неавторитетная... Доставалось первое время. И дразнили, и «смазь» делали, и на тычки не скупились. Тогда и начал левую руку тренировать. По утрам гирю выжимал, вечером тоже. А главное, все время ребром ладони по твердому колотил. Где остановлюсь, где прислонюсь, там и постукиваю. Даже на ходу приспособился - по палке.
- Во терпение у человека! - крутнул бритой головой
Сичкарь. - Нарвался ты, Микола!
- Ладно, хватит об этом... А вы, слышь, с Ворошиловым и Щаденкой к нам едете? На пополнению, что ли?
- Вроде того.
- На кавалеристов вы не дюже смахиваете.
- Нас на политическую работу направили.
- Партийные, что ли? Оба?
- И мы, и все, товарищи наши.
- Ну да? - недоверчиво глянул Башибузенко. - Цельный вагон?
- Говорю - все! - подтвердил Фомин.
- Слышь, хлопцы, чего гутарят! Сразу столько партийных! И все к нам! Мы их поштучно от случая к случаю видели, а тут гуртом!
Башибузенко задумчиво поскреб подбородок, спросил:
- Это самое... Вы из каких будете, коммунисты или большевики?
- Никакой разницы нет.
- Ты брось, - погрозил пальцем Башибузенко. - Нас не закрутишь, разница нам известна.
- Зачем мне тебя закручивать? - удивился Леспов. - Большевики - это, по-твоему, кто?
- У большевиков программа наша, рабочая и крестьянская. Весь народ равный - это первое. Земля трудовым казакам и крестьянам - это тебе второе. Вот я отвоююсь, возьму свой пай, хату поставлю.
- Жинку заведешь, - ухмыльнулся Сичкарь.
