Конь да путник — али вам не туго?
Как бы впрямь в пути не околеть?
Бездорожье одолеть не штука —
А вот как дорогу одолеть?!.
И у черта, и у бога
На одном, видать, счету
Ты, российская дорога —
Семь загибов на версту!
Нет ухаба — значит, будет яма,
Рытвина, прогиб или кювет!
Ох, дорога, — ты скажи нам прямо:
По тебе ли ездят на тот свет?!
Внимательно слушавшие горцы слегка приободрились и не очень громко, но дружно подхватили со смехом припев, а Олег допел последний куплет:
Но согласны и сапог и лапоть
(Как нам наши версты не любить?!),
Что браниться здесь мудрей, чем плакать,
А спасаться — легче чем ловить! (Стихи Ю. Ряшенцева.)
Еще раз прозвучал припев. Пока распевали, все невольно ускорили шаги и сейчас находились у впадения Птичьей в озеро. Птиц тут оказалось в самом деле видимо-невидимо, но вместо того, чтобы охотиться, пришлось прятаться в камышах по грудь в воде — над берегом пролетела, четверка вельботов с направленными вниз стволами. И наконец, уже совсем мокрые, опять злые и усталые, ребята, подошли к развалинам древней крепости.
От когда-то мощной твердыни племени, владевшего долиной, остались лишь развалины, почти заросшие папоротником и каким-то местным кустарником. Над зеленью острым клыком высились развалины главной башни.
— Кожаны там, все уделали, — сообщил Ревок. — Туда лучше и нос не казать,
— Придется, — возразил Гоймир. — Окоем надо глянуть.
— Я — сторона, — хмыкнул Ревок. — Одно — не просыхаем. Так еще в добре-от по колено ходить.
— Я пойду, — вызвался Олег. Ему было интересно. Гоймир посмотрел мимо него. Ответил. Йерикка:
— Сначала надо место найти, где засесть. Тут подвалы…
…Подвалы в самом деле впечатляли. Крепость обрушилась не от времени, а в одночасье, когда соседи во время усобицы взяли ее стены штурмом — и подвалы засыпало. Время и люди расчистили некоторые входы. Из-за их обилия горцев было бы трудновато запереть под землей, даже отыщи враг место их стоянки.
Единственное, что хорошо — внизу не было дождя. А так тут оказалось почти так же сыро, как наверху, холодно, да еще и темно. Свет факелов и двух фонариков выхватывал из темноты на стенах суровые лица — барельефы изображали забытых вождей и безымянных ныне героев племени, имени которого Рыси не помнили, как не знали и из-за чего началась и с кем велась усобица, его погубившая…
Люди тут не раз ночевали — в одном из залов с низким потолком возле очага в стене были сложены дрова. Они отсырели и гнулись только после того, как ими занялся Йерикка — у него получилось, но дерево все равно горело со щелчками, шипением и брызгами, высыхая по мере сгорания. В подвале сразу же стало уютнее.
