— Знаешь, Габби, Люси сейчас займется уроками, а ты можешь тихонько-тихонько подняться наверх и спросить у Марка, не хочет ли он что-нибудь выпить, — предложила Хилари. — А еще узнай, готов ли он принять одну маленькую гостью.
Габби кивнула нарочито небрежно и лишь усилием воли заставила себя вначале собрать чашки и отнести поднос к мойке. Потом она встретилась взглядом с матерью и поняла, что разоблачена. Смущенно улыбнувшись, Габби пообещала Люси, что, когда вернется, поможет ей справиться с арифметикой.
Поднявшись на второй этаж, Габби тихонько постучала в дверь спальни Чармиан и вошла. Марк полулежал, закрыв глаза, опираясь спиной на подушки в кружевных наволочках. Какими неуместными казались эти кружева рядом с его мускулистыми обнаженными плечами! Лицо его было пугающе бледным, под глазами залегли тени.
Габби на цыпочках подошла к кровати и замерла — Марк открыл глаза и в упор смотрел на нее. Ей сразу припомнилось то время, когда по утрам они просыпались в одной постели. Кровь бросилась в лицо Габби, когда она осознала, что Марк, судя по выражению его глаз, вспомнил то же самое.
— Как ты себя чувствуешь? — нарочито вежливым, безличным тоном осведомилась она.
— Неловко. Хотел помочь, а вместо этого доставил вам хлопоты.
— Тебе еще повезло, что ты не упал и не сломал себе шею, — строго сказала Габби, борясь с опасным и безумным искушением лечь рядом.
— Повезло, — согласился Марк. — Впрочем, в итоге даже мой нос не слишком-то пострадал. Брокси, как я понимаю, так и не нашелся?
— Увы. — Габби тяжело вздохнула. — Зато вернулась из школы Люси и очень хочет видеть тебя. Ты не против?
— Конечно нет. Боюсь только, ее испугает моя физиономия.
— Ни в коем случае! Ты для нее — раненый герой. Она тебя и прежде обожала, а уж теперь, когда ты рисковал жизнью, чтобы отыскать Брокси, — она твоя навеки!
— Лучше бы я рисковал не напрасно, — пробормотал Марк, — и не причинял вам лишних хлопот.
— Мы все тебе очень благодарны, — заверила его Габби. — Кстати, тебе надо бы что-нибудь выпить. Что ты предпочитаешь?
— Я предпочел бы убраться отсюда и не действовать тебе на нервы своим обществом, — проворчал он и привстал было, но тут же сморщился от боли.
— Поскольку ты и шевельнуться-то не можешь, это желание придется счесть невыполнимым. Голова болит?
— Ужасно, — признался он, судорожно сглотнув.
— Ладно. — Габби направилась к двери. — Принесу тебе болеутоляющее и что-нибудь запить таблетки. И скажу Люси, чтобы долго тебе не досаждала.
