Вот так и идём. Заметили ли нас с берега? Не уверен. Мало ли мусора плавает вокруг. Даже страшновато -- не налетим ли на что. Хотя мы проходим ниже плавучего хлама, а поднимаемся с почти нулевой скоростью относительно воды, так что последствия столкновения должны быть ничтожны.
Вот и вахта Макарова. За два часа мы прошли половину пути. Знатно нас тащит. Течение прижимается то к одному берегу, то к другому, что для крупного корабля может представлять серьёзную опасность. Да и мы то и дело подправляем курс, стараясь держаться от берегов равноудалённо. Маленькая рубка с расстояния в три сотни метров, вряд ли привлечёт к себе случайный взгляд, хотя волнение здесь нынче выражено весьма слабо. Кстати, никакого движения ни встречного, ни попутного, нет. Как нет и ни одного корабля у берегов. Эк их Макаров распугал первого-то мая.
Еще по разу сменились, а тут уж не зевай. Справа должен быть вход в бухту Золотой Рог. Уй-йа, ну и столпотворение. Кого тут только нет, кроме боевых кораблей, однако. Что творится внутри - просто не разглядеть, потому что всё забито пароходами и парусниками. Их так много, что в оставшемся проходе более-менее крупному судну без помощи буксиров не пробраться. Это, выходит пробка.
- Что делать, Пётр Семёнович?
- Была бы вода прозрачней, прошли бы под днищами, да поискали в глубине. Хотя, турки не дураки, чтобы позволить перегородить дорогу на выход для своих боевых кораблей. Так что, скорее всего нет здесь флота. Он может быть и в Мраморном море, и в Средиземном. Там мы его не сыщем. Давайте валить купца и сеять панику.
- Позвольте. Как можно топить мирное судно, не удалив с него экипаж?
- А как вы собираетесь это проделать, позвольте спросить?
- Так, как вы учили, Пётр Семёнович. Перекатами. Пусть дельфин-афалина Кеша порезвится у входа в самую главную гавань Турции. Кстати, жаль, что мы плавник не прихватили с собой. Надо было озаботиться, сделать его так, чтобы можно было поднимать эту снасть прямо из кабины.
***
Тут довольно много глаз вокруг. Ещё не разгар дня, но многие уже проснулись и кто-то несомненно приметил нечто торчащее из воды. Я дал ход и чуть погрузился. Развернулся под водой, набрал скорость и на десяток секунд выставил рубку наружу.
И так ещё раз пять. А потом мы осмотрелись.
Красота! Беготня, сутолока, неразбериха. Вопли отлично доносятся до нас через мембраны, слышны и визгливые голоса, и грохот деревянных трапов, переброшенных с борта на борт. Наш "избранник", тяжело осевший деревянный пароход, ничем не отличается от других. С его палубы на нас смотрят глаза десятка любопытствующих, не внявших гласу осторожности. Этот трудяга виноват только тем, что расположен с краю и к нему удобно подойти. Опять же государственная принадлежность его ни у кого не вызывает сомнений -- флаг различается уверенно.
