— Ну и чудно! — Графиня встала из-за стола, подавая пример остальным. — Думаю, мне пора заняться хозяйством.
Домочадцы разбрелись кто куда, а Хелен с сестрой отправились за матерью.
Устроившись в будуаре графини, Хелен огляделась.
— Мама, ты все-таки не захотела обосноваться в королевских апартаментах?
Графиня пренебрежительно фыркнула.
— Чего ради я буду жить среди аляповатой роскоши? Там, кстати, гораздо больше нравится Реджине. Пусть она их и занимает.
Маргарет с пренебрежением заметила:
— Как все-таки эти американцы дурно воспитаны!
— Ты о ком? О Реджине или о ее матери? — уточнила Хелен.
— О миссис Хейл, естественно. Столько самодовольства! И такой апломб!
— А в тебе говорит снобизм! — поддела Хелен сестру. — Впрочем, он у вас одинаковый — только у нее он от излишка денег, а у тебя от излишка голубой крови.
Маргарет рассмеялась.
— О да, кровь у меня голубая! Знаешь, как на меня смотрит Реджина? С восхищением! Не вру, ей-богу!
— Ладно, девочки, хватит баловаться. — Графиня сосредоточенно просматривала поступившие за неделю счета. — Наконец-то эти бумажки не внушают мне священного трепета. И уже за одно это мы должны быть благодарны нашей дорогой невестке. Но все-таки что ты намереваешься делать с Винсентом? Острая нужда в твоем замужестве отпала, но неужели ты не хочешь стать герцогиней?
Хелен тихо вздохнула. Она не хотела быть герцогиней. Но вот тот, за кого ее звало замуж сердце, категорически отвергался разумом.
— Не знаю, мама. Герцогиня — это слишком сложно. Если уж у тебя обязанностей выше головы, то что же говорить о герцогском титуле? Это же пожизненная каторга.
Графиня молча вздохнула, соглашаясь с дочерью.
Вечером позвонил Винсент, и был конечно же приглашен к ним на ужин.
Уже сидя за столом в бежевой столовой, он с мягкой улыбкой заявил:
— Жаль, что траур еще почти полгода. А то, надеюсь, нам с Хелен было бы что вам сообщить.
У Хелен неприятно закололо сердце. Она никому ничего сообщать не хотела. Но родные смотрели на нее с ожиданием, и она выдавила кривоватую гримасу, слегка напоминавшую улыбку.
Винсент принял это за поощрение и пообещал:
— Но через полгода мы точно сыграем свадьбу! А сейчас просто будем считаться помолвленными, правда в узком кругу, соблюдая приличия.
Граф велел в честь такого события открыть шампанское, но новоявленная невеста не казалась счастливой. Во всяком случае, Реджина, внимательно наблюдавшая за лицом невестки, могла в этом поклясться. И вечером, после ужина, медленно раздеваясь под горячим взглядом мужа, она спросила:
