Филифьонка, которая верила в катастрофы | страница 3
Хотя Гафса пила чай без сливок, Филифьонка все-таки вытащила бабушкин серебряный сливочник в форме ладьи. Сахар она положила в маленькую плюшевую корзиночку с изукрашенной жемчугом ручкой.
Накрывая на стол, она чувствовала себя абсолютно спокойно, и все мысли о катастрофе были забыты.
Жаль только, что в этих отмеченных печатью рока местах невозможно найти красивых, подобающих случаю цветов! Все здешние цветы походили на маленькие, злобно ощетинившиеся кустики, да и по тону не гармонировали с гостиной. Филифьонка недовольно отставила в сторону вазу и шагнула к окну посмотреть, не идет ли Гафса.
Но потом быстро подумала: «Нет, нет, смотреть не стану. Подожду, пока она не постучит. Тогда я побегу, открою дверь, и мы будем страшно рады друг другу и наболтаемся всласть… А если я посмотрю, не идет ли она, берег вполне может оказаться пустынным до самого маяка. Или же маленькая точка будет неумолимо приближаться и приближаться, а я этого терпеть не могу. Но еще хуже будет, если эта точка вдруг станет уменьшаться и пойдет своей дорогой…»
Филифьонку начало трясти.
«Что это со мной? — подумала она. — Надо поговорить об этом с Гафсой. Может, она и не из тех, с кем я охотнее всего поделилась бы своими мыслями, но ведь я больше никого не знаю».
В дверь постучали. Филифьонка кинулась в прихожую и начала болтать еще до того, как отворила дверь.
— …И такая прекрасная погода! — кричала она. — Море, подумать только, море… такое голубое, такое ласковое, ни малейшей ряби… Как вы поживаете? Да, вы выглядите блистательно, но этого и следовало ожидать… Но, видите ли, если живешь вот так — в близости к природе и все такое прочее, — все ведь должно наладиться, не правда ли?
«Она сегодня еще более бестолкова, чем всегда», — подумала Гафса и сняла перчатки (потому что была настоящей дамой), а вслух сказала:
— Конечно, вы абсолютно правы, фру Филифьонка.
Они сели к чайному столику. Филифьонка была безумно рада, что она не одинока, и поэтому несла всякую чушь, а потом даже опрокинула на скатерть чашку с чаем.
Гафса хвалила пряники и сахарницу и все, что только попадалось ей на глаза. И только о цветах ничего не сказала. Кто угодно увидел бы, что эти дикие, злобно ощетинившиеся кустики совершенно не подходят к чайному сервизу, но Гафса была прекрасно воспитана.
Вскоре Филифьонка перестала болтать, и, поскольку Гафса не говорила ни слова, стало совершенно тихо.
Внезапно солнечный луч на скатерти угас. Тучи застлали огромные чопорные окна, и обе дамы услыхали, как над морем мчится ветер. Мчится далеко-далеко, с легким шумом, напоминающим тихий шепот.
