— Тс-с! — Кормухин с многозначительным видом приложил к губам указательный палец: мол, у стен есть уши.
— Даже прокурор, — продолжал Устрялов пьяным шепотом, — прокурор под дудку Быкалова пляшет!
Они замолчали. А магнитофон все так же невозмутимо и равнодушно крутил кассету, на которую какой-то неизвестный науке самодеятельный исполнитель записал свой крик души.
Проволока колючая в три ряда!
И тоска, хоть волком вой!
Никуда не денешься, никуда!
Конвой! Конвой!..
— Насчет прокурора полной ясности нет, — задумчиво сказал Кормухин. — Ты на него бочку так вот просто не кати, а то сам под нее попадешь.
— Я что-то не понял, Денис, ты сам-то на чьей стороне? — насторожился Устрялов.
— Да на твоей я стороне, не пыли! Просто все очень сложно, запутано.
— Да не запутано, а загажено! — с болью в голосе сказал Устрялов и уставился пустым взглядом на орущий магнитофон.
Вы бы сделали матрешку, бля, из Сталина,
Вам бы сунули лет десять за художества!
А в тайге так много леса не повалено,
И на выбор лагерей такое множество!..
— Заманал, сука! — Устрялов со всего маху грохнул кулаком по кассетнику: он хрюкнул и замолк. Во все стороны брызнули куски пластиковой накладки.
— Хорошо, что у нас в кабинете телевизора нет, а то ты бы и его раскурочил, — невесело усмехнулся Кормухин. — Знаешь, что, друг мой Устрялов? А не дерябнуть ли нам еще по одной?
Но выпить им так и не удалось. На столе задребезжал телефон. Денис подхватил трубку.
— Кормухин слушает…
— Мужики! — крикнул на другом конце провода оперативный дежурный. — Срочно на выезд. В ресторане «Саяны» какой-то придурок с гранатой нарисовался.
— Толик! — Капитан Кормухин бросил трубку и, открыв сейф, достал оттуда табельный «Макаров». — Хватит водяру жрать. Поехали!
Вооружившись, оперативники бегом бросились на выход. У здания отделения милиции их уже ждала служебная машина.
— СОБР вызови! — крикнул Кормухин, пробегая мимо помещения дежурного.
В последнее время ни один выезд на место происшествия не обходился без спецназа — сводного отряда быстрого реагирования.
Олю окончательно добила ломка. Она металась по квартире, крушила мебель, била посуду, рвала на себе одежду и волосы. Губы у нее были искусаны в кровь, а глаза стали пустыми, черно-коричневыми. Сегодня ночью ей не повезло: она, как ни старалась, не смогла достать себе дозу героина. Точнее, наркотики в городе были, и купить их можно чуть ли не на каждом углу. Но денег ноль. А в душе — отчаянный страх и ожидание еще большей муки.
