Тут Витя взглянул на нас, заметил банку, которую мы прятали за спиной, глаза его расширились, он посмотрел на меня, на Колю, опять на банку — и всё понял.
Я даже съёжился: сейчас скажет.
Но Витя ничего не сказал. Он вдруг молча повернулся и убежал.
«Вот так штука!» — подумал я. Мне стало очень совестно перед Витей. Я шагнул вперёд и сказал:
— Марья Ивановна…
Она обернулась:
— Что?
— Это… мы, — угрюмо сказал Коля.
И мы рассказали ей всё.
Она, ясно, раскипятилась, накричала на нас, а потом остыла немного и говорит:
— Глупые вы, право. Ведь краску-то эту я для вас же хранила. Помните, когда доски давала, обещала сюрприз для вас приготовить? Вот — краску. От ремонта осталась. Сегодня и подарить хотела. Ну, а раз вы так, давайте её сюда.
— Марья Ивановна! — взмолились мы.
— И не просите, — отрезала она. — Не заслужили.
В общем, пришлось отдать.
Обидно стало и грустно. Начали мы свою лодку малевать жёлтой половой краской. Правда, уж если начистоту, так было приятно, что мы не струсили и сказали правду. Но мечта о голубой лодке рухнула.
Я несколько дней о Вите думал. А потом поделился с Колей.
— А Витепрях, — сказал я, — всё же хороший парень. Ведь он мог выдать нас, когда заметил банку. И сам сразу бы оправдался. А он — ни слова.
— Ну и что?
— Давай помиримся с ним.
— Пусть сам первый придёт.
— Но ведь мы ушли от него, значит, мы и вернуться должны.
— И ещё извинения просить, да? Ах, ты!
Ух, и гордяк этот Коля Борушкин!
Но я не отступал. Я стал убеждать его и в конце концов добился своего. Мы пошли к Вите. Только — зря пошли.
Он, как увидел нас, усмехнулся и говорит:
— А, жулики пришли.
Коля сразу ощетинился:
— Ну, ты поосторожнее! А то вот…
— Что?
— А то!
— Подождите вы, — вмешался я. — Мы ведь мириться пришли.
— Не буду я с ним мириться. Что он «жуликом» ругается? — Коля повернулся.
— Да подожди ты! — разозлился я. — Ты, Витя, не обращай на него внимания. Это он так. Мы завтра на лодке собираемся. Поедем вместе?
— Нет уж, я лучше без вас.
— А у нас лук есть и стрелы.
— Подумаешь! А у меня парус будет из брезента. И папа мне карту дал. Настоящую. Я по ней поеду.
— А на реке по карте и не ездят вовсе, — вмешался Коля.
— А я поеду.
— А мы тебя поймаем и лодку твою перевернем.
— Ох, как испугал!
— А вот попомни.
— А вот и не перевернёте…
Ничего из мира не получилось. Остались мы врагами. Даже ещё больше, чем раньше.
Вечером мы спустили лодку на воду и попробовали кататься. Шла она хорошо, только в двух местах протекала. Мы законопатили щели и залили их смолой. После этого собрали вещи для похода. Прежде всего мы приготовили свой боевой лук и стрелы. Лук был сделан из можжевельника, а на стрелы надеты жестяные наконечники. Кроме того, мы взяли котелок, кухонный нож, спички, соль, картошку и хлеб. Коля принёс из дома старую фляжку. У фляжки не было пробки, но мы её смастерили сами из куска дерева. Во фляжку налили воды.
