Миссис Корнуэл радостно улыбалась. Вот примерно об этом она и старалась сказать. Да-да! Не сидеть и страдать! И ведь как доходчиво постаралась объяснить! Даже Линда поняла! А Линда редко встает на ее сторону, такой уж у нее своенравный характер.
Но миссис Корнуэл Линду тоже любит. Не так, как Ребекку, но тоже очень любит. И Линда любит миссис Корнуэл, это тоже видно. Хотя она частенько пререкается с миссис Корнуэл.
Ребекка смотрела, как улыбались друг другу раскрасневшиеся от своих напитков Линда и миссис Корнуэл, и думала о том, как же все-таки все хорошо. И почему она вот уже несколько дней сама не своя?
Ведь жила же она все эти годы без него. Проживет и дальше.
Разошлись все уже далеко за полночь. Миссис Корнуэл предлагала Линде остаться ночевать у нее в одной из спальных комнат, но Линда все же отправилась к себе домой. Там тоже было кому за нее волноваться, она жила со своей старенькой мамой.
Ребекка помогла миссис Корнуэл убрать со стола, занести в дом шезлонги и добраться до кровати. Они тепло распрощались и пообещали друг другу встретиться завтра утром в парикмахерской.
Ребекка вернулась к себе, приняла душ, постелила постель и подошла к раскрытому окну. Открыла жалюзи и вдохнула свежий вечерний воздух как раз в тот самый момент, когда кто-то прямо перед ней перепрыгнул через забор и оказался во дворе.
Ребекка остановилась на полувдохе. Человек увидел ее в проеме окна и направился к ней. Сделал какую-то пару шагов и оказался прямо перед Ребеккой.
Сначала она почувствовала этот запах. Его одеколон. Нет. Сначала возникло это внутреннее чувство. Когда что-то замирает где-то в глубине тебя.
То ли в сердце, то ли в животе, то ли в центре солнечного сплетения, то ли где-то там, где у человека живет душа. А впрочем, как рассказывают очевидцы, где-то именно в этих самых местах душа обычно и живет. А впрочем, мы немного отвлеклись.
Прямо перед Ребеккой стоял Монтгомери Холден. Режиссер с мировым именем, который в данный момент своего пребывания на этой планете мало того что находился в неизвестном маленьком городе, да и еще запрыгнул через забор в какой-то частный двор.
— Ох, — сказала Ребекка.
— Ох, — практически одновременно с ней сказал Монтгомери Холден.
Ребекка больше не могла произнести ни звука. Стояла как истукан. Правда, не совсем как истукан, предательская дрожь стала распространяться по всему ее телу.
Надо было все-таки выпить чего-нибудь покрепче минеральной воды во время девичника, сейчас бы она легче переносила присутствие этого человека на расстоянии вытянутой руки.
